Древний мир

Лишь убедившись, что очередная фотография передает все детали находки, Картер продолжал работу. В середине февраля 1923 года первая камера гробницы была очищена. 34 ящика с 700 драгоценными находками были отправлены к берегу Нила. Тем же путем, но в обратном направлении эти предметы попали в Долину – три тысячи лет назад, в сопровождении торжественной похоронной процессии.

17 февраля 1923 года Картер начал разбирать замурованный вход в погребальную камеру. Он пробил дыру в кладке, поднес фонарь и увидел, как что-то блеснуло. «Это был вход в усыпальницу фараона, а то, что преграждало путь, оказалось одной стороной гигантского позолоченного ковчега, сооруженного для защиты и сохранения саркофага». Дрожащими от волнения руками Картер открыл створки ковчега и увидел еще один обитый золотом ящик. Печать на нем была цела! Впервые в Долине царей была найдена неразграбленная усыпальница фараона.

Но не все шло гладко. В Каире скоропостижно скончался лорд Карнарвон. Без его финансовой помощи работы застопорились. Кроме того, у Картера возникли неожиданные проблемы с египетскими властями. Обидевшись на то, что ученый провел на экскурсию в гробницу Тутанхамона жен своих коллег, отказав делегации каирских чиновников, египтяне решили отстранить археолога от работы. Однажды вечером к нему домой явились солдаты с требованием отдать ключи от решетчатой двери, которой на ночь закрывали вход в гробницу. Картеру пришлось подчиниться. Он был в отчаянии…

И все же власти поняли: другого специалиста такой квалификации, способного провести работы в гробнице Тутанхамона, просто нет. Картера пригласили снова. Следующий сезон начался с разборки погребальных ковчегов. Их оказалось четыре, и каждый последующий был украшен искуснее предыдущего. «Как в этом ограниченном пространстве отделять и передвигать весившие от четверти до трех четвертей тонны части ковчегов, не причиняя им чрезмерных повреждений?» – писал Картер. 84 дня археолог разбирал ковчеги и выносил их из камеры.

Разобрав четвертый ковчег, он увидел саркофаг, сделанный из цельного куска желтого кварцита. На нем лежала гранитная плита. Ее подняли, и Картер остолбенел. «Возглас удивления вырвался из наших уст. Выполненное с исключительным мастерством золотое изображение юного царя заполняло внутренность саркофага. Это была крышка чудесного гроба в форме человеческого тела, длиной около 2,25 метра».

В скрещенных руках Тутанхамон держал посох и опахало – символы царской власти. Лицо на крышке гроба казалось живым. Оно было сделано из золота, глаза из арагонита и обсидиана, брови и веки из синего стекла. Столь же прекрасными были изображения молодого фараона на крышках остальных гробов.

Картер с величайшей осторожностью разобрал второй гроб и обнаружил под ним третий. Он весь был сделан из чистого золота. Толщина стенок достигала нескольких миллиметров, весил гроб ПО килограммов. В полной тишине Картер и его помощники начали медленно снимать тяжелую крышку…

Это было, пожалуй, единственное разочарование за все время кропотливой работы исследователя в этой гробнице. Бальзамировщики слишком сильно умастили мумию Тутанхамона ароматическими смолами и благовониями. Поэтому она плохо сохранилась. «Ирония судьбы заключается в том, – с горечью писал Картер, – что мумии, которые побывали в руках грабителей и жрецов, сохранились лучше, чем эта нетронутая». Именно извлечение из замкнутого пространства саркофагов спасало мумии от разъедающего действия ароматических смол. Голову и плечи мумии скрывала золотая маска – удивительно красивый портрет юноши с тонкими аристократическими чертами лица. Осторожно сняв маску и вглядевшись в лицо мумии, Картер был поражен тем, как точно древний художник передал облик молодого фараона.

До того как была найдена эта гробница, о существовании Тутанхамона знали лишь немногие египтологи. Благодаря Говарду Картеру в наши дни имя юного фараона известно больше, чем имена великих завоевателей, правителей Египта – Хеопса и Рамзеса Великого.

Правивший с 1333 по 1323 год до н. э. Тутанхамон, видимо, был младшим (возможно, приемным) сыном «фараона-еретика» Эхнатона. И одновременно – его зятем, поскольку был женат на дочери Эхнатона (фараоны, как правило, женились на своих близких родственницах, чтобы сохранить чистоту царской крови).