Древний Перн

— двадцать третий день четвертого месяца Не знаю, как хватило у нас сил пережить следующие дни. Б'лерион остался с Оклиной. Для меня было очевидно, что Вейр станет ее судьбой. Она слышала драконов — редкая способность, которой были одарены лишь всадники и некоторые люди, тесно связанные с Вейрами. Очевидно, этим талантом в какой-то степени обладал и ее брат; иначе я не могла объяснить, как он узнал о гибели Мориты. Обостренное чутье ко всему, что касалось Алессана, а также беседы с Оклиной Десдрой и Б'лерионом, помогли мне восстановить картину случившегося.

Благодаря мысленной связи, объединявшей драконов и всадников, они мгновенно ощутили эти две смерти — Холты и Мориты. Позднее Б'лерион рассказал нам о специальных тренировках и строгих правилах, которые должны были предотвратить подобные трагедии. Но не всегда можно следовать закону, и есть случаи, когда знание не спасает от ошибок.

Во время Падения Нитей нередко случалось, что всадник получал раны, тогда как его дракон оставался невредимым. Конечно, происходило и обратное. Раненый всадник обычно передавал своего зверя здоровому соратнику — это помогало сохранить силы боевого крыла. Каждый дракон отличался некоторыми особенностями полета, известными его всаднику; однако в критической ситуации многие бойцы могли отправиться в сражение с Нитями на любом из драконов Вейра. И потому — разве можно винить Лери, разрешившую Морите оседлать шею Холты? Но уставшие всадники и уставшие драконы, совершали ошибки, а к вечеру того горестного дня и Холта, и Морита переступили пределы возможного. Я вспомнила, как тяжело поднялась в воздух старая королева с последним грузом сыворотки — она едва не задела верхушку ограждавшей двор стены. — Да, — грустно покачивая головой, сказал Б'лерион, — Холта сильно устала и торопилась домой. Она взлетела и тут же ушла в Промежуток — не дожидаясь команды Мориты, не получив образ места, куда хотела попасть наша Госпожа… Они затерялись во тьме и холоде… навсегда, навеки…

Позднее, когда мастер Тайрон начал писать балладу о последнем полете Мориты, по настоянию вождей всех Вейров он несколько отступил от истины. В его саге Морита гибнет вместе со своей королевой, не с Холтой. Правда об этой трагедии могла бы нанести непоправимый ущерб, и большинство людей никогда ее не узнало. Я оказалась в меньшинстве и совсем не уверена, что меня это радует. Не потому, что знание подоплеки событий умаляет в моих глазах героизм Мориты… нет, совсем нет! Мне больно сознавать, что нелепая ошибка послужила причиной стольких страданий..

Положившись на мое благоразумие и сдержанность, Десдра многое доверила мне. Я узнала, как Вейры, истощенные болезнью, сумели выдержать возросший груз обязанностей — ведь в эти дни им приходилось не только обороняться от Нитей, но и развозить вакцину по всем холдам, не исключая самых крошечных. По словам Десдры, драконы могли перемещаться не только в пространстве, но и во времени. Лишь растягивая часы таким странным противоестественным образом, многократно возвращаясь вспять и дублируя самих себя, Морита с Холтой успели доставить вакцину во все холды Керума. Однако временные скачки обессилили и всадницу, и старую королеву; это и было истинной причиной трагедии.

В тот роковой день М'тани, вождь Телгара, ссылаясь на карантин, отказался выпустить своих людей из Вейра. Морита была единственным свободным всадником Форта, знавшим все укромные уголки долин Керуна, где прятались десятки малых холдов. Она полетела — и погибла… М'тани, так напомнивший мне лорда Толокампа, мог бы послать целое крыло… Я так никогда и не узнала, что сделали с ним повелительницы других Вейров; Оклина не рассказывала об этом, но думаю, наказание было суровым.

Зато я начала понимать, чем занимались шесть человек — Алессан, Морита, мастер Капайм, Десдра, Оклина и Б'лерион — перед моим прибытием в Руат. Меня всегда удивляло, что запасы игольчатых шипов у лекарей казались неистощимыми. Теперь я знала, кто и когда пополнил их, собрав на далекой Исте; и час, который истек в нашем мире, растянулся для сборщиков на целый день, проведенный в будущем.

Итак, многое стало мне ясным — кроме того, как помочь Алессану.

Он очнулся к полудню; я дремала, но тихий шорох разбудил меня. Его пальцы бездумно теребили одеяло, застывший взгляд равнодушно скользнул по моему лицу. Я отвела глаза; волна печали, исходившая от Алессана, затопила меня.

— Десдра дала мне снотворное? — Я кивнула, и он едва заметно пожал плечами. — Вряд ли это поможет. Ничего не поможет… — его губы что-то шептали, тихо и невнятно; я склонилась ближе. — Расскажи мне… расскажи Рилл… как все произошло… почему…

Я начала говорить — медленно, спокойно, стараясь превозмочь подступающие к глазам слезы. Внезапно Алессан прервал меня:

— Почему она не полетела на Орлите?

— Яйца, Алессан. Орлита была на Площадке Рождений у своей кладки. И с ней — Лери.