Древний Рим. Имена удовольствий

«Пленительная, злая, неужели
Для вас смешно святое слово: друг?
Вам хочется на вашем лунном теле
Следить касанья только женских рук,
Любовь мужчины – пламень Прометея
И требует и, требуя, дарит,
Пред ней душа, волнуясь и слабея,
Как красный куст горит и говорит:

"Я вас люблю, забудьте сны!" – в молчаньи

Она, чуть дрогнув, веки подняла,
И я услышал звонких лир бряцанье
И громовые клёкоты орла.

– Написал? Прекрасно, а теперь добавь, что сегодня на закате солнца ты примешь яд цикуты, поскольку жизнь твоя стала бессмысленной в разлуке с Музой и родными пенатами, которые у тебя, кстати, скоро отберут.

– Подобное поведение не достойно мужчины… Я не буду взывать к ее жалости! – взбунтовался ретивый дядюшка.

– Скорее к совести самолюбивой матроны, – спокойно заметила я. – Надо же – поиграла с человеком и забыла, так дело не пойдет. А достойно мужчины сидеть и бесконечно ныть о своей жалкой доле? Борись! Хотя бы с помощью хитрости, ты же ни о чем не просишь любимую женщину, ты просто ставишь ее в известность о своих планах элегантно проститься с жизнью. Только и всего.

– Она посмеется надо мной! – стонал дядя Кло, разрывая на себе и без того ветхую одежду.

И почему патриции стыдятся играть на сцене, из Скавра вышел бы отличный Пьеро.

– Дорогой Клодий! Торжественно обещаю, если Гай прогонит меня, я приму яд вместе с тобой и пусть нас погребут вместе под ближайшей оливой. Остатки вина завещаем Мапронику, а письменные принадлежности заберет на память Элиав.

– Но… но, я же не собираюсь принимать яд. Что ты говоришь, Наталия! – лепетал поэт, поглядывая на меня уже с некоторым опасением.

– Я ведь сказала «если»…

Мы быстренько покормили Элиава и отправили его отнести письмо в дом Оливии Котта. Так, теперь настала моя очередь выяснять отношения. Я умылась, переоделась в чистую паллу, глотнула вина для пущей храбрости и решительно направилась в сторону той самой дыры в стене, что вела на участок консула. Чернокожий Кромих не отставал, кажется, он и сам успел соскучиться по хозяину. Мы без помех миновали заросли олеандров и подошли к богатому дому.

Уже знакомый мне Артик вежливо объяснил, что господин принимает ванну в дальних покоях, и я настояла, чтобы меня отвели прямо туда. Нечего церемониться, Гай обещал прийти за мной, пусть держит слово! Ну, не отличаются эт-русские девушки терпением и смирением, могут при желании все необходимое взять сами, лишь бы не мешали.

Вышедший нам навстречу пожилой раб, вытирая испарину со лба, сообщил, что «высокочтимый господин» уже покинул кальдарий – горячее помещение и даже успел побывать в личной сауне, а теперь находится в теплом зале, где ему делают массаж. Вот-вот, туда-то мне и надо! Тепленького возьму, расслабленного и разморенного…

Я тихонько прошла в затемненную комнату с полукруглыми сводами, посередине которой располагались два широких стола. На одном из них лежали бронзовые скребки и чашки, глиняные кувшинчики и стеклянные баночки, видимо с благовониями и душистыми маслами для растираний. А на соседнем столе отдыхал обнаженный мужчина, едва прикрытый куском материи.

Здоровенный смуглый «массажист» вытирал руки полотенцем, хмуро поглядывая на меня, и я приложила палец к губам, одновременно подмигнув рабу. Кажется, тот понял мой игривый настрой и широко улыбнулся.

Затаив дыхание, я подкралась к Гаю, благо он лежал отвернувшись к противоположной стене и, вероятно, давно уже дремал. Сердце мое трепетало, а ноги дрожали, но я знала, что не выйду из комнаты, не получив этого мужчину. Сегодня день моего триумфа, сегодня я овладею гордым консулом, ну… или позволю ему овладеть мной, впрочем, какая разница в данной ситуации. Можно менять слова и позы, лишь бы все вело к совместному удовольствию. Сегодня мое удовольствие будет носить имя – Гай Марий.

Сейчас я стояла у самого ложа и, затаив дыхание, рассматривала мужчину, лежащего передо мной на животе, раскинув руки. Раб подал склянку, но перед этим поднес ее к лицу и зажмурился, глубоко вдыхая… И вскоре я убедилась, что невзрачная масса источала приятный аромат мелиссы и еще чего-то терпкого, восточного. Понятно, что от меня требуется.

Скинув сандалии, я осторожно взобралась на край стола, и зачерпнув немного маслянистого бальзама, провела влажной рукой по спине Гая. Он вздрогнул и повел плечами. Тогда я уверенно вымазала обе свои руки пахучей смесью, откинула с консула ненужную тряпку и начала легонько массировать его поясницу и крепкие полушария ягодиц. Мне показалось, что тело Гая напряглось, а потом он медленно приподнял голову и повернулся ко мне. Наши глаза встретились, пришлось заговорить первой:

– Ты шел ко мне так долго, что я собралась навстречу.

– Ты не умеешь ждать?