Древний Рим

«Я оглядываюсь назад: густой черный туман, потоком расстилающийся по земле, настигал нас… Мы не успели оглянуться – вокруг наступила ночь, не похожая на безлунную или облачную: так темно бывает только в запертом помещении при потушенных огнях. Слышны были женские вопли, детский писк и крик мужчин; одни окликали родителей, другие детей или жен и старались узнать их по голосам. Одни оплакивали свою гибель, другие гибель близких; некоторые в страхе перед смертью молили о смерти; многие воздевали руки к богам; большинство объясняло, что нигде и никаких богов нет, и для мира это последняя вечная ночь… Немного посветлело, но это был не рассвет, а отблеск приближавшегося огня. Огонь остановился вдали; опять темнота, опять пепел, густой и тяжелый. Мы все время вставали и стряхивали его; иначе бы нас засыпало и раздавило под его тяжестью. Могу похвалиться: среди такой опасности у меня не вырвалось ни одного стона, ни одного жалкого слова; я только думал, что я гибну вместе со всеми и всё со мной, бедным, гибнет: великое утешение в смертной участи. Туман стал рассеиваться, расходясь как бы дымным облаком. Наступил настоящий день и даже блеснуло солнце, но такое бледное, какое бывает при затмении. Глазам все еще дрожавших людей все предстало в измененном виде; все, словно снегом, было засыпано толстым слоем пепла. Вернувшись в Мизен и кое-как приведя себя в порядок, мы провели тревожную ночь, колеблясь между страхом и надеждой. Осилил страх. Землетрясение продолжалось, множество людей, обезумев от страха, изрекали страшные предсказания, забавляясь своими и чужими бедствиями. Но и тогда, после пережитых опасностей и в ожидании новых, нам и в голову не приходило уехать, пока не будет известий о дяде. Рассказ этот недостоин истории, и ты не занесешь его на ее страницы, если же он недостоин и письма, то пеняй на себя: ты его требовал. Будь здоров». Погибли те жители Помпей, кто промедлил или не смог расстаться с накопленным имуществом (2000 человек). Погиб при извержении Везувия и дядя Плиния Младшего, автор «Естественной истории» Плиний Старший. Начав «как ученый, он кончил как герой», поспешив на выручку к родным и близким. Он был на корабле, который вышел в море и по его приказу направился к Стабиям. Но историк продолжал диктовать секретарю все свои наблюдения и впечатления под тучами пепла и камней. Погиб он под вулканическим дождем, отравившись, словно при газовой атаке, ядовитыми испарениями. Жители Геркуланума заметили опасность, и все успели спастись.

Фреска из Геркуланума – «Нахождение Телефа»

Чтоб понять древность, а тем более современность, мало знакомства с трудами и произведениями историков, философов, политиков, недостаточно знать лиру поэтов, надо еще обратиться к их письмам, ибо письма – живой голос человека, который в интимных строках передает личные переживания и страсти эпохи. О том, почему не следует никогда чураться писем, историк Г. Кнабе говорил так: «Зачем нужно через две тысячи лет читать и перечитывать частные письма, иногда просто записки, которые в бесконечно далеких от нас краях один грек или римлянин писал другому? Прежде всего (это нужно) потому, …что они являются ценным историческим источником. Наше представление, например, о таком решающем событии в Европе, как крушение Римской республики, было бы несравненно более скудным, если бы мы не располагали письмами Цицерона. Далее, несомненно, (еще и) потому, что письмо в древней Греции и Риме было определенным литературным жанром, и, скажем, без писем Платона или того же Цицерона, без посланий Горация или «Писем с Понта» Овидия панорама античной литературы была бы бедней, а происхождение многих важных памятников позднейшей литературы – хотя бы переписки итальянских гуманистов или романов в письмах эпохи Просвещения – непонятным».

Право же, перечисленные нами славные имена стоят того, чтоб восславить их. Великие историки необходимы великой державе. Кто ж еще воспоет ее героев!

Победы Цезаря, походы Ганнибала,
Деянья Дария, пиры Сарданапала,
Власть Александра, золото царей,
Любовь прелестниц, что всех дев
милей,

Любые празднества, досуги богачей,

Награды, звания и тысячу чертей
Не променяю в жизни на тебя,
История – Царица бытия…

В. Б. Миронов

Если для передачи опыта, культуры, а также для хранения памяти о минувшем нужны историки и писатели, то вот для поддержания порядка, закона, крепости государства и общества необходимы правители, судьи, законники и чиновники. И хотя в действительности только они и считают себя «царями бытия», но если это даже не так, позволим им сохранить хотя бы иллюзию своей незаменимости.

Система управления и законодательство Рима