Как отмечала Блаватская: «Пред таинственным и грандиозным прошлым Индии, древней Ариаварты, ее настоящее естественная тушовка; черная тень на светлом фоне картины, необходимое зло в цикле каждой нации. Индия одряхлела и упала, как падают громадные памятники древности, разбившись вдребезги; но зато каждый из мельчайших кусков этих обломков останется навеки драгоценностью для археолога и артиста, и даже со временем может послужить ключом для философа, как и для психолога». И далее: ««Древние индусы строили как гиганты и заканчивали работу как ювелиры», – восклицает в восторге епископ Гебер в книге своих путешествий по Индии. Описывая дворец Тадж-Махал в Агре («венец сераля»), это поистине восьмое чудо света, Гебер называл его «целою поэмой из мрамора». Но он мог бы также добавить, что трудно найти в Индии сколько-нибудь сохранившуюся развалину, которая бы не повествовала красноречивее целых томов о прошлом Индии, о ее религиозных стремлениях, верованиях и надеждах». Очарование древности на фоне отсталости позволяет нам вспомнить давний афоризм индусов: «Достоинства не так бросаются в глаза, как пороки».
Одним из таких шедевров стал Тадж-Махал… История его создания достойна пера целой дюжины талантливейших поэтов… В давние времена, когда жизнь и смерть, власть и безвластие зачастую шли рука об руку, один из персидских вельмож, Асаф-Хан, бежал из Тегерана. Спасаясь от врагов, он взял с собой брата, отца, племянницу и малолетнюю дочь, красавицу Мумтаз-Махал. Путь беглецов лежал в Индию. Дорога была трудной, беглецы боялись погони. Отец решил оставить свою дочь в пустыне. Целую ночь они шли и подошли к источнику. Все это время муки совести терзали несчастного отца. Не выдержав, он повернул и бросился к месту, где оставил свою кровинушку. Девочка едва дышала, над ней уже кружились коршуны. Вовремя явился отец, и вскоре удача повернулась к ним лицом – наткнувшийся на беглецов караван довез их до Индии. Шли годы, в красавицу-дочь влюбился принц Джехан, младший сын императора Джехангира. Перипетии судьбы (борьба за трон, неудачное восстание, бегство в Персию и возвращение на трон после смерти престарелого отца) не разрушили его любви к дорогой и возлюбленной Мумтаз-Махал. Заметим, что для мусульманской среды, где принято иметь многих наложниц (или «жен»), такая исключительная преданность одной женщине казалась чем-то совершенно неестественным, вызывающе неприличным. Но шах был выше этих предрассудков. Он продолжал любить свою единственную прекрасную богиню.
Однако счастье никогда не ходит без несчастья, которое зачастую притаилось рядом. Вот и Шах-Джехана подстерегала беда… В 1629 г. в Бурханпуре, в столице Декана, во время тяжелейших родов его несравненная умерла… Говорят, что пораженный страшным горем, он едва тогда не лишился рассудка. Возможно, в одну из тех бессонных ночей Шах-Джехан и решил в память о своей возлюбленной построить усыпальницу, которой еще не было в мире… Гигантскую работу он поручил трем европейцам (Устадису, французу Остену и итальянцу Верронео). Строительство дворца растянулось на долгих 17 лет. Император только в 1646 г. смог осуществить свое самое заветное желание. Тело жены упокоилось в величественной гробнице, более прекрасной, чем гробница знаменитейшего из фараонов или даже самого Александра Македонского. И разве он не был прав?! Разве любовь заслуживает меньшей памяти, чем жизнь какого-то убийцы или тирана, который оставил после себя горы трупов?! С тех пор правитель меняет меч воина на мастерок строителя. По его указанию возводится новый город, названный его именем, – Шах-Джеханабад. Рождаются такие архитектурные шедевры династии Великих Моголов как соборная мечеть («Жемчужная»), мечеть Моти в Агре и, разумеется, главное сокровище, его поэма в камне – великолепный Тадж-Махал. У этой истории печальный финал. Дети великого царя заметно уступали ему в благородстве и величии. Отпрыски, всегда завидовавшие отцу, не знавшие такой яркой и светлой любви, передрались из-за власти и денег. Во время болезни отца старший сын захватил власть. Но младший брат, не желая уступать, поднял восстание, уничтожил брата, а родного отца запрятал в темницу, да так еще, чтобы тот не мог видеть из ее окон мавзолей своей жены. Хорошо хоть похоронили несчастного рядом с любимой. Смерть смягчила сердца детей.