Древний Восток в античной и раннехристианской традиции

(7) И могущественнейшие народы, поскольку нет возможности, чтобы у них всегда царями были философы, всенародно назначают философов наставниками царям и руководителями. (...) Инды назначают брахманов, отличающихся воздержностью и справедливостью и любовью к божественному, отчего они знают будущее лучше, чем все прочие люди — свое настоящее. (...)

Г LIII, 6–7. О Гомере

(Гомера знают и почитают не только греки, но и многие варвары, и даже некоторые живущие далеко от Греции)

(6) (...) Вот и у индов, говорят, поются поэмы Гомера, переведенные на их язык. (7) Так что, хотя инды не видят многих звезд, видимых у нас (говорят, что Медведицы не появляются у них), однако о страданиях Приама, об оплакиваниях и сетованиях Андромахи и Гекабы, о доблести Ахилла и Гектора они знают[412]. (...)

д LXIV, 19. О судьбе (Вторая речь)

(...) Кто мог бы подумать, что над индами станет править цирюльник[413]5, (...)? (...)

е LXVIII, 2. О мнении (Третья речь)

(У большинства людей отношение ко всему определяется не знанием, а мнением, чувством удовольствия или мучения, привычкой, причем чувство удовольствия или мучения у всех одинаково действует, а мнение — по-разному, поэтому одни хвалят и порицают одно, другие — другое)

(2) Вот, например, боль чувствует и инд и лаконец от раны и огня, как и фригиец и лидиец, но те выдерживают, так как закалены, а эти — нет, так как слабы и не закалены. (...)

15. Плутарх

(ок. 46–после 120 гг. н. э.)

греческий писатель, автор многочисленных сочинений на разные темы («Моралии» и «Сравнительные жизнеописания»)

а) Наставления относительно здоровья

20, 133В

(...)А у ученых людей много прекрасных воззрений и приятных отвлечений — иначе они не могли бы за трапезой подавлять собачью и звериную алчность аппетита. Что касается слов учителей борьбы и речей учителей гимнастики, говорящих всегда, что ведение ученых бесед за обедом портит пищу и отяжеляет голову, то этого следует опасаться тогда, когда мы во время обеда намерены разбирать «Инда» или рассуждать о «Господствующем»[414]. (...)

б) Об удаче или доблести Александра

Ч. I, 5 Б, 328С

(По словам и делам Александра Македонского Плутарх признает его философом, и говорит, что он в обучении и воспитании учеников, т. е. завоеванных им народов, преуспел больше, чем профессиональные философы, и приводит примеры)

(...) Какая это поразительная философия, благодаря которой инды поклоняются эллинским богам, скифы хоронят умерших, не поедают их! (...)

Ч. I, 10, 332 А–В

(Плутарх по-своему интерпретирует слова Александра по поводу Диогена-киника: «Если бы я не был Александром, то был бы Диогеном». Говорит Александр:)

«(...) Однако прости, Диоген, я подражаю Гераклу, соревнуюсь с Персеем и, идя по стопам Диониса, бога родоначальника и праотца, хочу, чтобы опять в Индии эллины, побеждая, стали устраивать хороводы и напомнили горным и диким жителям за Кавказом[415] о вакханалиях. Говорят, что и там есть какие-то святые и живущие по своим законам мужи, закаленные в суровой и нагой мудрости[416], посвящающие все свое время богу, живущие проще Диогена, ничуть не нуждающиеся в суме: они ведь не запасаются пищей, имея ее от земли свежей всегда и новой, а питье струят реки; листья, падающие с деревьев, и трава земли служат им ложем. Благодаря мне и они узнают о Диогене и Диоген о них. (...)»

в) Александр

(Александр Македонский в Индии)

(59) (...) Так как самые воинственные из индов, служа наемниками, ходили в города, мужественно защищая их, и причиняли Александру много вреда, он, заключив с ними мир, настиг их в пути, когда они уходили, и всех перебил. И это лежит пятном на его военных делах, тогда как во всех остальных случаях он воевал, как принято, и как пристало царю[417].

Не меньше, чем они, доставили ему хлопот философы, понося тех царей, которые предавались ему, и, поднимая свободные народы[418]. Поэтому он и многих из них повесил[419]6. (...)