Древо ангела

– Дорогая, я должна тебе кое-что сказать. Я знаю, что ты можешь мне не поверить, но дядя Дэвид, когда придет, подтвердит, что я тебе не вру. Я так или иначе собиралась сказать тебе это сегодня вечером, но после твоих новостей стало еще важнее, чтобы ты узнала правду.

Грета увидела, что лицо Чески словно окаменело. В уголках рта появилась жесткость, какое-то напряжение.

– Что за «правда»? – спросила она.

– Прежде чем я скажу, я хочу, чтобы ты знала: я люблю тебя больше всего на свете и никогда не сделаю ничего, что могло бы тебе навредить. Я бы отдала все на свете, Ческа, чтобы защитить тебя от этого, но я не могу. Ты просила обращаться с тобой как со взрослой, так что теперь тебе надо собраться с мужеством и вести себя как взрослая. Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Да, мамочка. Просто скажи мне, в чем дело. Это что-то с тобой? Ты больна?

– Некоторым образом я бы даже хотела, чтобы все было так просто. А теперь ты должна быть очень храброй и помнить, что я на твоей стороне и помогу тебе, как только смогу.

– Мамочка, ну пожалуйста, скажи мне уже, в чем же дело!

– Ческа, дорогая, Бобби Кросс женат. Уже несколько лет. У него двое маленьких детей.

Ческа молча, с ничего не выражающим лицом, смотрела на мать.

Грета продолжила:

– Дядя Дэвид сказал мне об этом сегодня во время обеда. Судя по всему, это одна из самых охраняемых тайн шоу-бизнеса. Жена и дети не подходят к его имиджу сердцееда, поэтому в прессе ничего о них нет. Так что даже если бы он и хотел на тебе жениться, он бы не смог, потому что его жена отказывается давать ему развод. То, как он поступил с тобой, Ческа, просто непростительно, но, как говорит дядя Дэвид, ты не первая и конечно же не последняя. Дорогая, я клянусь тебе, это правда. – Грета замолчала и попыталась уловить реакцию дочери.

Ческа больше не смотрела на мать. Она уставилась куда-то в пространство перед собой.

– Дорогая, пожалуйста, поверь в то, что я скажу: эта ситуация хоть и сложная, но все же не конец света. Ческа, мы решим эту проблему. Я уверена, ты тоже знаешь, есть разные способы. А потом мы поедем в Америку на пробы. Когда твой фильм выйдет, любая студия захочет подписать с тобой контракт. И ты скоро забудешь и Бобби, и…

– НЕТ! НЕТ! НЕТ! Я тебя не слушаю, не слушаю! Ты врешь! Ты мне врешь! – Ческа закрыла руками уши и замотала головой.

На них начали оглядываться.

– Дорогая, пожалуйста, постарайся успокоиться. Клянусь, я говорю тебе правду. Зачем бы мне врать?

Ческа убрала руки от ушей и посмотрела на Грету.

– Потому что ты не можешь даже подумать, что потеряешь меня, вот зачем. Потому что ты хочешь, чтобы я всегда оставалась твоей маленькой девочкой и принадлежала только тебе. И ты не хочешь, чтобы у меня была своя жизнь с Бобби и ни с каким мужчиной вообще. Ну так вот, мама, ничего у тебя не выйдет! Я люблю Бобби и выйду за него замуж, и у нас будет ребенок. А если ты не можешь это пережить, то проблема в тебе, а не во мне!

Лицо Чески исказилось ужасной гримасой, вся ее красота исчезла в этом яростном выражении лица. Грета содрогнулась.

– Дорогая, послушай. Я понимаю, что ты расстроилась, но…

– Расстроилась? Ничуть я не расстроилась! Мне жаль тебя, вот и все. Что, боишься остаться одна до конца жизни, верно?

– Довольно! – Весь самоконтроль Греты разлетелся на кусочки от злобных выкриков дочери. – Позволь мне рассказать тебе кое-что обо мне и моей «одинокой» жизни. Я забеременела в восемнадцать лет. Твой отец был американским офицером, который уехал в Америку, даже не сказав мне «до свидания», и бросил меня как есть. Я была бездомной, без единого пенни, но дядя Дэвид спас меня от гибели и отправил в Уэльс. Я встретила там Оуэна Марчмонта и вышла за него замуж, чтобы у ребенка был отец. Когда Оуэн начал пить, я увезла тебя в Лондон и изо всех сил боролась, чтобы у нас была крыша над головой. Единственное, о чем я всегда переживала, так это чтобы дать тебе то, чего не было у меня. Все, все было только для тебя, Ческа. И мне ничего не нужно было в ответ, все, что я когда-либо попросила у тебя, так это поверить, что я говорю тебе правду!

Ческа медленно улыбнулась, но ее пронзительный взгляд был полон злобы.

– Ладно, мамочка. Но как ты можешь ожидать от меня, чтобы я поверила тому, что ты говоришь мне про Бобби, когда ты сама призналась, что врала мне все эти годы про моего родного отца?

Грета поникла. Все ее тело сжалось, все силы покинули ее. Она медленно взяла свою сумку, открыла ее и достала деньги, чтобы оплатить счет.

– Я ухожу. Ты можешь дождаться тут дядю Дэвида, и он подтвердит тебе все, что я сказала. Я больше ничего не могу поделать, кроме того, чтобы сказать тебе еще раз, что, если ты захочешь, я всегда буду с тобой, что я очень люблю тебя и всегда старалась делать только то, что считала для тебя лучшим. – Грета встала. – До свидания, Ческа.

Ческа смотрела вслед выходящей из бара матери. И злобный голос снова начал нашептывать ей: