Древо скрелингов

Солнечный свет упал на его румяное добродушное лицо. В эту минуту он напоминал памятник самому себе. Огромные столбы света проникали между стволами и создавали невероятные причудливые формы. Я проследил за взглядом Лобковица, и мне на мгновение почудилось, будто бы я вижу прелестные черты юной девушки. Потом ветер всколыхнул ветви, и видение исчезло.

Лобковиц повернулся ко мне, улыбаясь еще шире.

— Это один из миров, которые угадывают наши затаенные мечты и принимают форму по нашему желанию. Такие миры особенно опасны, и будет лучше, если мы как можно быстрее уедем отсюда.

Мы вновь пустились вскачь по покрытым скудной растительностью холмам, по тенистым заросшим лесами долинам, и оказались на широкой равнине. Над нами нависло серое небо, ветер трепал гривы коней. Лобковиц посерьезнел. Он то и дело поворачивал голову из стороны в сторону, словно ожидая появления врага.

Навстречу нам мчались облака, черные и густые. Вскоре они затянули горизонт. Я заметил вдалеке пики высокого горного хребта. Мне лишь оставалось надеяться, что это Скалистые горы. Эта огромная плоская равнина вполне могла оказаться частью американских прерий.

Пошел дождь. Крупные капли падали на мою непокрытую голову. Я все еще носил одежду, полученную от Сепириса, но шляпы у меня не было. Я поднял руку в перчатке, защищая макушку от дождя. Лобковиц, костюм которого полностью соответствовал погоде в этом мире, казалось, забавлялся теми неудобствами, которые выпали на мою долю. Он расстегнул одну из седельных сумок и вынул оттуда тяжелый старый дождевик синего цвета. Я взял его.

Я еще больше обрадовался плащу, когда с севера задул порывистый ветер, ударив нам в лицо, словно огромный кулак. Нихрэйнские скакуны упрямо мчались прежним шагом, еще сильнее напрягая могучие мышцы, но я чувствовал, что ими овладевает усталость. Вокруг расстилалась безбрежная степь. Мы не видели ни птиц, ни бобров, ни оленей.

Однажды, при особенно сильном порыве ветра, когда даже мой скакун замедлил бег, в облаках возник просвет. Степь на мгновение залили красные лучи солнца, высветив стадо оленей, которые мчались во весь опор, спасаясь от урагана. Это были первые животные, которых я заметил здесь. Они явно стремились покинуть этот район. У меня возникло отчетливое ощущение, что выбранное нами направление небезопасно. Во время затишья я поделился своей тревогой с Лобковицем. Он озабоченно нахмурился и подтвердил мою догадку, сказав, что мы движемся навстречу торнадо. В Европе я не сталкивался с этим явлением, и его признаки были мне незнакомы. Я лишь понял, что теперь самое время искать убежище.

Лобковиц был согласен с тем, что иметь укрытие, как правило, не мешает.

— Но не сейчас, — добавил он. — Он найдет нас, и тогда мы будем более уязвимы. Мы должны ехать дальше.

— Кто нас найдет?

— Лорд Шоашуан, Владыка ветров. Он возглавляет наших врагов.

И тут, словно чтобы заставить моего друга умолкнуть, вновь поднялся ревущий ветер. По моей спине гигантскими пальцами замолотил дождь, и мы помчались вперед, с равной легкостью преодолевая болота, реки и поля. Единственной силой, способной замедлить наше продвижение, был упрямый безжалостный ветер. Казалось, вместе с ним явились духипроказники, они тянули меня за одежду и дразнили моего коня. Я словно наяву слышал их громкий хриплый хохот.

Теперь мы с Лобковицем скакали бок о бок, чтобы не потерять друг друга в этом буйстве стихий. Иногда он пытался заговорить со мной, но перекричать ветер не удавалось. Порой я ненадолго засыпал в седле, когда кони переходили на шаг. У меня болела каждая мышца, но они словно бы не ведали усталости. Чтобы восстановить силы, им было достаточно замедлить бег.

Степь сменялась холмистой местностью, которая простиралась до подножья вершин и постепенно переходила в изломанный горный хребет, высоко вздымавшийся в неспокойное небо. Как только мы очутились у подножья, ветер несколько утих. В тот самый миг, когда солнце опускалось за горизонт, тучи внезапно расступились, и горы окрасились оранжевым, красновато-коричневым, бурым и темнопурпурным цветом с алыми и темно-желтыми полосами. Каждый горный хребет красив по-своему, но такое великолепное богатство оттенков я встречал только в Скалистых горах.

— Теперь мы должны быть особенно осторожны. — Лобковиц спешился и повел коня вверх по склону к широкому входу в пещеру. — Мы укроемся здесь на ночь, но спать придется по очереди. Нам нужно быть готовыми к любой неожиданности.

— По крайней мере, ветер утих.

— Да, — согласился Лобковиц, — но он остается самым опасным нашим противником в этих местах. Он коварен и часто делает вид, будто бы отступил, но на самом деле он идет в обход и нападает с другой стороны.

Он любит убивать. Чем больше он проглатывает за раз, тем большее наслаждение получает.

— Дорогой Лобковиц, тот, кого вы называете "он"- неразумная сила природы. «Он» способен вынашивать планы и строить козни в той же мере, что окружающие нас камни.

Лобковиц с чуть заметной тревогой посмотрел на скалы, потом покачал головой.

— Они кротки и милосердны. Они служат Равновесию.