Древо скрелингов

Мне была ненавистна сама мысль о том, что в нашу жизнь вновь вторгается этот гнусный нацист, в свое время состоявший в союзе с кузеном Ульрика, Гейнором. Неужели он тот самый сверхъестественный посредник, близость которого ощутил Ульрик? Я сомневалась в этом. Его психическая аура была довольно мощной, и я бы уже почувствовала ее. С другой стороны, я не видела другой возможности выяснить, куда забрали моего мужа, поэтому надела маску профессиональной любезности и пригласила Клостерхейма войти.

Оказавшись в гостиной, он сразу направился к огромному щиту, забытому индейцами.

— Здесь побывали какатанава?

— Этой ночью. Что вам известно?

Едва ли отдавая себе отчет в том, что делаю, я вынула из шкафа двуствольную «пэрди», взвела курки и нацелила ее на Клостерхейма. Он с изумлением воззрился на меня.

— Леди, у меня и в мыслях не было причинить вам какой-либо вред! — Очевидно, он решил, что я готова пристрелить его на месте.

— Вы узнаете этот предмет?

— Это знахарский щит какатанава, — объяснил он. — Некоторые из индейцев полагают, что он способен защитить их, когда они попадают в земли духов.

— Земли духов? Туда, где они скрылись?

— Скрылись, мадам? Нет, что вы. Земли духов для них — это места, где обитаем мы и нам подобные. Они искренне боготворят нас.

Я повела стволами винтовки, приказывая ему сесть в одно из глубоких кожаных кресел. Клостерхейм рухнул в него и словно расплылся на подушке. В ярком свете он стал едва ли не двумерным, превратившись в черно-белую тень на фоне темной кожи.

— В таком случае, куда они скрылись?

Клостерхейм оглядел кресло с таким выражением на лице, как будто впервые в жизни увидел столь комфортабельную мебель.

— Полагаю, в свой собственный мир.

— Зачем они его взяли?

— Не могу сказать точно. Я знал, что вам грозит определенная опасность, и рассчитывал обменяться с вами информацией.

— Почему я должна вам помогать, герр Клостерхейм? И зачем вам помогать мне? Вы — наш враг. Вы — ставленник Гейнора. До меня дошли слухи о вашей гибели.

— Если я и враг вам, то не смертельный. Вдобавок я, как и вы, обязан соблюдать верность.

— Кому?

— Своему хозяину.

— Вашего хозяина разделили на части Владыки Высших Миров на острове Морн. Я сама это видела.

— Гейнор фон Минкт — не хозяин мне, леди. Мы были союзниками и, появляясь вместе, ради удобства делали вид, будто бы я подчиняюсь ему. — Казалось, мое предположение несколько покоробило Клостерхейма. — Мой хозяин — сущность. Гейнор — всего лишь видимость. Мой настоящий повелитель — Князь тьмы, владыка Люцифер.

Не будь мое положение столь отчаянным, я бы рассмеялась вслух.

— Стало быть, вы явились из ада? Уж не туда ли забрали моего мужа — в преисподнюю?

— Я действительно пришел из ада, леди, хотя и не напрямую. Если бы ваш муж сейчас находился там, меня не было бы здесь.

— Меня интересует одно — где мой муж.

Клостерхейм пожал плечами и указал на щит какатанава.

— Этот предмет, без сомнения, может помочь, но они могут захотеть убить и вас.

— Вы имеете в виду убить моего мужа?

— Вполне вероятно. Но, я имел в виду, что они захотят убить вас, как хотят убить меня. Какатанава не питают добрых чувств ко мне и Гейнору, хотя я более не разделяю его интересов. Наши пути разошлись. Я отправился вперед, он — назад. Теперь я нечто вроде наблюдателя на фланге. — На его мертвенном лице отразилась едва уловимая насмешка.

— Полагаю, вас привело сюда отнюдь не христианское сострадание, герр Клостерхейм.

— Нет, леди. Я хочу предложить союз. Доводилось ли вам слышать о герое по имени Айанаватта? О нем написал Лонгфелло. По-английски его зовут Гайаваттой. Если не ошибаюсь, он — персонаж местного эпоса.

Я, разумеется, читала довольно старомодное, но завораживающее произведение Лонгфелло. Однако сейчас я была не в настроении обсуждать сокровища американской литературной классики. Должно быть, я шевельнула стволами винтовки. Клостерхейм заслонился костлявой ладонью.

— Поверьте, в моих словах нет ни капли иронии. Вероятно, мне придется изложить свою мысль по-другому. — Он замялся. Мне была знакома дилемма всякого наделенного даром предвидения существа, всех тех, кто бывал в грядущем и умел предугадывать последствия того или иного поступка. Даже говорить о будущем означало бы создать еще одну ветвь дерева мультивселенной. А это, в свою очередь, могло разрушить замыслы говорящего, с которыми тот явился в чужой мир. Поэтому мы склонны изъясняться туманными намеками. Порой наши пророчества звучат загадочнее кроссворда из "Гардиан".

— Вы знаете, что сейчас находится Гейнор?

— Думаю, да — если учесть, в каких обстоятельствах оказался он сам и мы с вами.

— Где же?

— Вероятно, там же, где ваш супруг. — Возникла неловкая многозначительная пауза.

— Значит, это были люди Гейнора?

— Ни в коем случае, леди. По крайней мере, я так не думаю. — Клостерхейм вновь умолк. — Я пришел, чтобы предложить вам союз.

Подозреваю, он нужен вам даже больше, чем мне. Разумеется, я ничего не гарантирую…

— И вы надеетесь, что я поверю вам, тому, кто, по его собственному признанию, служил Князю лжи?