Древо жизни

– Но сейчас речь не обо мне, а о вас и ваших оргиях. О, нет, моя девичья стыдливость не позволяет произносить такое вслух! – она в ужасе смотрела на книгу. – Синяя Борода да и только! Неравнодушны к молодым девушкам, ловко заманиваете их в свои сети, а они-то, глупышки, так и летят к вам, как мотыльки на огонь. Но что интересно, все происходит под знаком шестерки. На шестерке вы и успокоитесь. Это на шестой жене? Нет, это возраст. 60, 51 или 42? Получается 42, странно, рановато что-то успокоитесь, большинство в этом возрасте только начинают куролесить. А-а, конечно, от молодой жены с тремя детьми не больно-то побегаешь! – радостно воскликнула она, найдя нужное место.

– С какими еще детьми? – выдавил Северин.

– С мальчиками, с Иваном, Василием и Дмитрием, сейчас уточню последовательность и годы рождения.

– Стоп! – выкрикнул Биркин. – Повтори, что ты сказала! Имена повтори!

– Иван, Василий, Дмитрий, – послушно повторила Наташа.

– Признавайся, выдумала?

– Ну вот, всегда так! – обиженно сказала Наташа. – От тебя, дед, слова доброго не дождешься, чуть что, сразу – выдумала! Ничего я не выдумала, я рассчитала. Другие-то ценят! Так прямо и говорят, ты, Наталья, как будто свечку держала, все тютелька в тютельку сходится.

Но Биркин ее уже не слушал. Отобрав листок, он перевернул его и воззрился на последовательность букв, бормоча под нос: «Очень интересно!» Северин же, немного пообвыкшийся в этой «нормальной» семье и решивший, что стал жертвой очередного розыгрыша, нанес ответный удар.

– Позволительно ли подследственному задать вопрос высокочтимой прорицательнице? – спросил он, состроив серьезную физиономию. – Он навеен вашими словами о старых кладбищах. Как ваша тысячелетняя наука учитывает переход от юлианского календаря к григорианскому? Я-то по темноте привел дату рождения по новому стилю, а ведь надо-то, наверно, по старому, боюсь, не окажется ли блюдечко с трещиной?

– Наташа, Евгений Николаевич зрит в корень, ты с ним поосторожней, – заметил Биркин, не отрывая внимательного взгляда от листка, – эдак он доберется до изобретения арабских цифр и десятичного счисления, а там и до Рождества Христова в свете изысканий древнеегипетских и древнееврейских мудрецов.

– Какие же вы все, мужчины, зануды! – воскликнула Наташа. – Тут так о вас, Евгений Николаевич, и написано, я нарочно не стала зачитывать, чтобы вас не обижать. Вы ведь пятнадцатого родились, а пятнадцать символизирует полное жизненное проявление, включая в себя все стадии, предшествующие шестерке, так как пятнадцать есть сумма всех чисел от единицы до пяти, что может быть проинтерпретировано как оживление материальности гармонизированной поляризации Начала; и эти полнота и гармоничность пятнадцати являются причиной ее крайней, вот-вот, слушайте! – закричала Наташа: – ограниченности с точки зрения следующего, пятого уровня проявления духа. Действительно, пятнадцати очень трудно понять, что есть что-то, выходящее за пределы ее понимания, и тем более представить себе более высокую гармонию, духовность и жизненность, чем свойственны ей самой; с точки зрения развития духа ее косность гораздо выше косности шестерки. Помимо этого, все мужчины, относящиеся к пятнадцати, являются редкими занудами. Не верите, сами посмотрите, – она развернула фолиант к Северину и постучала пальцем в нужном месте.

Северин посмотрел, прочитал, действительно – зануда.

– Что ж, понемножку продвигаемся, – сказал удовлетворенно Биркин, отодвигая от себя листок, – осталось Древо Жизни. Итак…

Профессора, особенно семидесятипятилетние, рассеяны и забывчивы, умудренные следователи снисходительны к невинным человеческим слабостям и привычны к многочисленным повторам, оскорбленные в лучших чувствах девушки глухи, так что ничто не мешало Биркину приступить к короткой лекции.

– Начнем с мифологии. Древо Жизни присутствует в мифологии практически всех народов и актуализирует представления о жизни во всей полноте её смыслов. Наиболее наглядный образ жизни древние люди нашли в растительном мире, точнее, среди деревьев, особенно таких, чей срок жизни значительно превышал сроки человеческой жизни, – дуб, явор, ива, лиственница, кедр, сикомора, баньян, отсюда и пошло древо. Наши далекие предки поклонялись не кумирам и идолам, а именно деревьям, священным деревьям, некоторые из которых дотянули до нашего времени.

– Так было во времена легендарные, языческие и сугубо конкретные. Затем пришла пора культуры, символов и обобщений. Наиболее известный образ Древа Жизни этой поры представлен в книге Бытия. И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла, конец цитаты. Изгнав первых людей из рая, Бог лишил их и Древа Жизни. Поэтому, наверно, в других ветхозаветных текстах, за исключением притч Соломона, Древо Жизни не упоминается.