«Древоходец». Деревенский колдун. Книга первая

– Ой, господи! – потрясённо прошептала женщина. – Уже всё зажило!

Константин Сергеевич мог и не заживлять ранку, а дать организму самостоятельно справляться с небольшим разрезом. Но «чудо» заживления показал специально, давая матери девочки воочию убедиться в своих способностях. Он её подталкивал, – оставить сомненья, поверить в него, и не затягивать с операцией.

Женщину оставил ждать пробуждения девочки, пообещав позже выдать заключение с результатом осмотра. Попросил Павла пригласить следующего пациента, а сам, вместе с подошедшим Николай Петровичем, направились в свой кабинет.

Пока новый пациент не появился, Константин Сергеевич поинтересовался:

– Слушай, Николай. Я пытался найти файл с этой девочкой, но не смог.

– Она не в основной очереди, а в дополнительной, – ответил Николай, немного полистав файлы.

– Плохо! Я уже сегодня отработал с пятью пациентами, а к основной очереди так и не приступил!

Надо дальше поаккуратней.

И ещё хочу тебя попросить. Закончишь с выпиской для девочки – посмотри пожалуйста… Я когда её искал, наткнулся теперь ещё и на мальчика. Он, правда, немного постарше – ему двенадцать – с глиомой зрительного нерва. Там очень много данных. Несколько результатов МРТ по годам, анализы. Будь добр, составь мне выписку по динамике распространения, изменению в анализах, чтобы, потом не терять времени.

Дальше приём пошёл рутинно. Насколько рутинным можно назвать приём, когда больным с инсультом приходиться отказывать в лечении – хоронить их последние надежды. Сегодня из шести с инсультом, было отказано трём. И каждый раз приходилось выдерживать крики, успокаивать истерики. Каждый раз объясняя, что умерла очень большая часть мозга, и он не бог и уже ничего сделать не может. Отказал он и тучной пожилой женщине с артрозом – слишком запущенный случай. Предложение похудеть, а затем провести операцию по установке искусственных суставов, было воспринято, как личное оскорбление.

Предпоследним зашёл мальчик с глиомой зрительного нерва в сопровождении матери.

К их появлению Николай уже подготовил выписки по динамике развития опухоли, а также по состоянию зрения и последние анализы.

– Женщина села на предложенный стул, а мальчик остался стоять. Он, опустив голову, смотрел вниз. Чувствовалось, что очень напряжён.

–Я прочитал, как зовут молодого человека – Михаил. А вас? – обратился Константин Сергеевич к женщине. – И вы, конечно, мама?

– Татьяна. И да, я мать.

– Михаил, ты посиди в коридоре, пока мы с твоей мамой поговорим.

– Я и так всё знаю. Я знаю, что могу ослепнуть, – высказав это, мальчик остался стоять в прежней позе.

– Михаил, ты знаешь, что я не простой врач?

– Знаю. Вы колдун.

– Миша, нельзя такое говорить! – вскинулась было мать.

– Да, ладно, – Константин Сергеевич успокаивающе махнул рукой и продолжил:

– А когда колдуны пытаются узнать, как надо лечить, – они должны выполнять специальные, особые ритуалы. При разных болезнях разные. И если их нарушить, то ничего не получиться. Сейчас по ритуалу, мне надо, чтобы ты на некоторое время вышел.

– Вы всё придумали про свои ритуалы! Я вам не верю! Вы просто не хотите, что бы я знал правду! Вы меня обманываете! – дрожащим голосом выкрикнул мальчик.

– Откуда ты знаешь, обманываю я, или нет? У тебя, что? Много знакомых колдунов, и тебе известно, как они работают? У тебя нет знакомых колдунов? Ну если нет, то тебе придётся мне поверить и всё же выйти.

Мальчик резко развернулся и вышел.

Мать выбежала за ним. Через приоткрытую дверь было видно, как она, приобняв, что-то шептала ему успокаивающее.

Зайдя вновь, она сразу спросила: – Почему вы даже не хотите его осмотреть?

– Смысл? Все данные есть. Они свежие – месячной давности. Константин Сергеевич сделал паузу, оценивающе посмотрел на женщину и задал вопрос: – Татьяна, у вас деньги есть?

– С собой? Есть. А о какой сумме идёт речь?

– Сто пятьдесят тысяч долларов.

– Это для меня не деньги…, – тихо ответила женщина.

– Ну воти замечательно! – обрадовался Константин Сергеевич. – Примерно столько, может чуть побольше будет стоить одна операция…

– Вы меня не поняли. 150 тысяч долларов – для меня это не деньги. Для меня это какая-то абстрактная цифра. 150 тысяч рублей – я ещё могу представить, но долларов…

Татьяна прикрыла ладонями глаза и замерла в этой позе. Затем, убрав от лица руки, быстро волнуясь заговорила:

– Ну зачем, зачем вам столько денег? Почему так много? Мне говорили, что вы дорого берёте за лечение, но столько! Каким бы вы ни были замечательным врачом, но это же очень много! Мой мальчик может ослепнуть, а вам только деньги! Пожалуйста, пожалейте моего мальчика! – Последние слова женщина произносила, еле сдерживая рыдания.

– Я не просто жалею вашего сына, я предлагаю выход. И ещё, ваш мальчик может не только ослепнуть. Опухоль подошла уже к гипофизу. Если захватит гипофиз, последствия могут быть самые разные, любые – кроме хороших. Я не знаю, существует ли в мире клиника, где на этом этапе взялись бы вам помочь. Думаю, таких клиник нет. Я уже не говорю о цене, которую бы с вас взяли за подобную операцию…