«Древоходец». Деревенский колдун. Книга первая

– Я просто хочу сказать, что нельзя обманывать людей.

– А кто их обманывает-то?

– Мы, Анечка! Мы их обманываем. А жить надо по правде и в чистоте! Поэтому, чтобы прекратить надуманные и абсолютно ложные пересуды, я приглашаю вас сегодня к себе домой.

– Брр! – Анечка замотала головой тряся кудряшками волос. – Вы, Константин Сергеевич, приглашаете меня к себе домой на свидание?

– Ага, на свидание… с ночёвкой. Чтобы люди больше напраслину на нас не возводили.

Здесь он увидел, как у Анечки в глазах появился страх.

– А, не совсем отмороженная – к колдуну на ночь ехать боится, – злорадно подумал Константин Сергеевич.

– Ну зачем такие сложности: к вам домой – лишние хлопоты! Может лучше сегодня вечером, после работы, в моём кабинете. Купим вина… Ой, сегодня не могу! Давайте завтра.

– Анечка, как можно! Такая чудесная, красивая женщина – и в кабинете! У меня дома вас ждёт бассейн с подсветкой, с подогретой водой, засыпанный лепестками роз. Набор испанских и французских вин, коллекция итальянских сыров…

– У вас дома есть бассейн?

–Да, и достаточно большой. Так что обязательно возьмите купальник.

– Но у меня нет купальника!

– У вас есть время до восьми часов вечера. Думаю, вы успеете решить вопрос с купальником, или придумаете что-то взамен. Я не буду очень строг к стилю купальника.

Анечка поджала губы, что-то обдумывая.

– Женщины, женщины. Забыла, что идёт на ночь домой к колдуну, забыла все свои страхи. В голове остались только депиляция и купальник, – с улыбкой подумал Константин Сергеевич. Затем он встал, собираясь уходить.

– Но я не могу на всю ночь. У меня дочка. Мне рано утром надо…, – очнулась Анечка.

– Хорошо. Во сколько вас привести обратно?

– Ну, в одиннадцать вечера, или около того…

– Договорились. Подъеду к вам к восьми и позвоню. Не прощаюсь.

Глава 6

Константин Сергеевич наконец-то пошёл к своему кабинету. По дороге он связался с Дмитрием.

– Дмитрий, поставь, пожалуйста, бассейн на обогрев. Выстави температуру воды: 26–28 градусов.

– К нам сегодня Жанна Александровна приезжает? – спросил Дмитрий.

– Жанна Александровна – это последний человек, который должен об этом узнать. Ты понял?

– Понял, понял. Ну, наконец-то! – Дмитрий засмеялся.

– Это не всё. Набери два ведра лепестков от роз и поставь около бассейна.

– Чего, чего набрать? Лепестки роз? Да Фёдоровна меня за розы убьёт! Она к ним даже садовника не подпускает.

– Господи! Всему то тебя учить! Скажи: «Константину Сергеевичу, для производства лечебных мазей необходимо…».

– А какие лепестки по цвету – красные или белые?

– Конечно, красные. Или ты думаешь, я сегодня в бассейн деву непорочную приведу?

– Кстати, о непорочности. Жидкость для дезинфекции бассейна заканчивается. У вас там дева одна будет? А то может хлорки из больницы захватите для последующей…

– Ты когда подруг своих приводишь, о хлорке беспокойся! А сейчас … – в этот момент он, продолжая идти, повернул по коридору и увидел толпу собравшеюся перед его кабинетом.

– Ладно, потом договорим. – прервал беседу с Дмитрием.

Обычно, около кабинета, перед началом приёма скапливалось человек тридцать. Четыре-пять из них, как правило, были «колясочники». И больные, и их сопровождающие располагались на стульях вдоль стен и тихо переговаривались. За тишиной, и порядком в очереди следил его помощник – Павел.

Сейчас же практически все, кто мог, стояли на ногах и смотрели вниз. Из-за их спин не было видно, что происходит. Он попросил расступиться. Некоторые, оглянувшись, сразу отходили к стенке, тех, кто замешкался, или не сразу услышал, Павел, отодвигал руками, освобождая проход.

На полу лежала девочка и билась в эпилептическом припадке. Под голову ей был подложен ярко красный пуховик. Такого же цвета туфельки, видимо слетевшие во время припадка, и кем-то подобранные, аккуратно стояли сбоку. Перед девочкой на коленях находилась достаточно молодая женщина. Подойдя ближе, Константин Сергеевич их узнал – именно с ними он сегодня встретился на входе в поликлинику. Женщина придерживала девочке голову. Внешне они были очень похожи – не могло возникнуть никаких сомнений, что это мать и дочь. Лицо у женщины было не то, чтобы совершенно спокойное, но и без излишнего волнения – очевидно, подобное для неё в порядке вещей. Рядом, в ослепительно белом халате, возвышалась фигура Николая Петровича – врача-терапевта, который сегодня должен был вместе с ним присутствовать на приёме, от представителей, так сказать, официальной медицины.

Он ничего не предпринимал, а просто, с обычным для него флегматичным выражением, смотрел на лужу, вытекающую из-под девочки, следя чтобы лужа не дошла до его, как всегда идеально начищенных, ботинок.

Константин Сергеевич снял и убрал очки, присел рядом с девочкой и, отстранив женщину, уже сам руками обхватил голову больной. Затем на несколько минут замер. Девочку ещё некоторое время трясло, затем она постепенно стала успокаиваться.

– Мне нужны маркер с зелёнкой и ножницы, – обратился он к Павлу.

Когда Павел вернулся, он попросил передать их женщине, по-прежнему стоящей рядом на коленях.