«Древоходец». Деревенский колдун. Книга первая

Он поручил мне внимательно пересмотреть всю твою жизнь. Мы не можем брать в системщики: убийц, шантажистов, насильников и прочих моральных уродов.

Твой шантаж Константина Сергеевича, конечно, трудно полностью отбросить, но, приняв во внимание твоё состояние и то, что ты не планировал реальных действий – решили шантаж не учитывать, пропустить.

И ещё мы должны просмотреть всё. Не издевался ли ты над младшими. Помнишь стишок: «Трудно жить на свете октябренку Пете – бьет его по роже пионер Сережа»? Вот и мы должны выяснить: не был ли ты этим пионером Серёжей. Всё должно учитываться: мучил ли кошек, не «крысятничал», обшаривая карманы в раздевалке. Вроде далёкое детство, якобы сейчас уже совсем другой человек – но это не так. Важно не только каким теперь кажешься – важнее каким ты был изначально.

– Господи – какой-то трендец! О чём вы? Какие пионеры, какие кошки? – с полу -стоном произнёс Решетников.

– Зря ты так: это надо, это важно и может серьёзно повлиять на решение. Воспринимай всё поспокойней, как психологический тест.

– Да не мучил я никаких октябрят. Ну может давал щелбан пробегавшим рядом, чтобы уважали.

Никогда не крысятничал, и над кошками не издевался.

– А вот врать, батенька, нам не надо. В ваших воспоминаниях есть момент, как ты измываешься над своим котом.

– У меня никогда не было никакого кота!

– Вот смотрите, – сказал Дмитрий. На экране монитора появилось изображение, как кто-то к кусочку сала с остатком кожи привязывает нитку. Здоровый чёрный кот разжевать кожу с сала не может и целиком проглатывает. Через некоторое время этот кусочек кожи за нитку начинают вытаскивать обратно из желудка кота. Тот по началу утробно воет, а затем вместе с рвотой из него вылетает и этот кусок.

– Это не мой кот – это бабушкин! – заявляет Решетников.

– Думаю, не принципиально, – отметает возражения Дмитрий.

– Да, нет! Валет всё постоянно воровал со стола. Бабушка попросила его отучить.

–А мне метод понравился, – вмешался Бонни. – Конечно, я последовательный противник котов, и считаю – этих тварей надо вообще просто давить, но и то, что увидел – одобряю.

– Бонни, кончай отыгрывать Шарикова, – прокомментировал Дмитрий. Посмотрел «Собачье сердце» – вот и строит из себя… А так, когда под программой, и котят подкармливает, и на сук не обращает внимания. Правда, без программы, с суками у него всё согласно инстинктам, но кошек – всё равно не трогает.

Дмитрий на минуту сосредоточено замер, как бы что-то мысленно выбирая. Затем, посмотрел на Решетникова и продолжил допрос:

– Ладно, кошки. А как насчёт совращения несовершеннолетних?

Видимо Решетников сразу понял о чём идёт речь и незамедлительно среагировал:

– Я не знал, что ей шестнадцать! Мне и самому тогда только двадцать исполнилось, а может ещё и не исполнилось.

– И как так получилось? Знакомишься с девушкой, ухаживаешь, вступаешь с ней в связь, и при этом не знаешь даже сколько ей лет?

– Мы встречались только два, или три раза. Особо то ни о чём и не говорили…, кажется.

– Дальше, – перебил его Дмитрий, – как мы уже поняли, без долгих разговоров, лишаешь её девственности, но узнав, что она учиться только в девятом классе, – сбегаешь и меняешь номер телефона…

– Ну а что бы ты сделали на моём месте? – устало огрызнулся Решетников. – Как бы ты поступил?

– Да я просто не мог оказаться на твоём месте. Как можно не задуматься о возрасте молоденькой девочки?

– Она очень взросло выглядела для своих лет. Мне и в голову не могло прийти…

–Интересно, интересно, – как же она выглядела? – сказал Дмитрий, поворачиваясь к компьютеру и начиная выстукивать по клавиатуре.

Через некоторое время на мониторе появилось изображение, в котором можно было угадать силуэт немного полноватой девушки. Детально запечатлён была только кусок туловища от пояса и ниже, до круглых коленок. Эту, единственно чётко прорисованную часть тела девушки, очень плотно обтягивала короткая чёрная юбка. Голова была нанесена лёгким контуром, где виднелись каштановые волосы средней длины. Лица, как такового, не было. Единственно, на белом овале, заменяющем лицо, находились сильно подведённые глаза.

Эта расчленёнка медленно вращалась на мониторе, демонстрируя себя со всех ракурсов.

Все трое, включая Бонни, одинаково склонив головы набок, завороженно следили за её вращением, поэтому не сразу отреагировали на открывшуюся дверь и вошедшего в кабинет колдуна.

– Это что за жопу с глазами вы рассматриваете, – грубо вломился он в их созерцательное погружение.

Дмитрий вздрогнул от неожиданности, и излишне быстро начал говорить, как бы оправдываясь:

– Понимаете, мы узнали, что Борис в молодости совратил несовершеннолетнюю девочку. Он утверждал, что она очень взросло выглядела. Вот мы, в смысле я, и решил по его памяти восстановить…

– Только эту часть запомнил? У Венеры Милосской не было всего лишь рук. А здесь смотрите, как радикально! Ну, в общем, – ничего лишнего, ничего не отвлекает от восприятия.

Константин Сергеевич прошёл к столу и сел в своё кресло.

– Убери ты это непотребство, – сказал он, показав на монитор.