«Древоходец». Деревенский колдун. Книга первая

Только вот, когда я озвучил свои мысли этим яйцеголовым политологам, из нашей структуры, они их обозвали… Подожди вспомню… Вспомнил! Обозвали – технократическим примитивизмом. А по мне сами политологи – это, как шеф-повар, который простой котлете может придумать десятки названий. Так и они, простой и понятный закон развития любой системы засыпают шелухой из заумных терминов и понятий.

– Но у нас должно всё быть по-другому, – заметил Решетников, – вы же проводите серьёзный отбор. К нам не могут попасть конченные уроды и подлецы. Вот мне даже кота бабушкиного припомнили.

– Отбор проводят, и ты его прошёл. Только, извини, напомню – кто-то не так давно шантажировал меня внуками.

– Это вы ещё раз извините, но всё же тогда это был не я. Вы сами так сказали…

– А кто же тогда это был? Как в анекдоте про чукчу: Фамилия твоя, морда твоя, даже пиджак твоя. И это был не ты? – Константин Сергеевич сделал паузу рассматривая, что ещё можно взять со стола с закусками, но не найдя ничего достойного внимания, перевёл взгляд на Решетникова и продолжил:

– Нет, Борис – это был ты. Пусть с изменённой психикой из-за стресса, из-за длительного стресса, но и морда и пиджак были «твоя». У тебя стресс, у кого-то другого – болезнь, или старческий маразм. А в результате: фамилия и морда те же, а человек другой.

Решетников покивал головой, то ли соглашаясь, то ли принимая к сведению, а затем спросил:

– Вы говорили: «Человек слаб, падок на лесть…». А сами?

А что сам? Я как Иван дурак, который волшебную щуку поймал… Или нет, не Иван? А как там? Да, точно – Емеля щуку поймал. Так вот, как и они, своим возможностям я обязан случайности, сказочной случайности, обязан чуду. Когда со мной это произошло, я был такой же Емеля, а может по малолетству ещё даже и дурней. Но потом мне пришлось очень много учиться, очень много прожить и очень многое пережить.

Это я говорю, отвечая на твой вопрос, какой я человек.

Но есть большая разница, большое «НО». Я, по большому счёту, уже не совсем человек. Я уже давно – функция. У меня была и есть сверхзадача. Частично её выполнил, а ещё подобрал хороших, способных соратников-продолжателей. Сейчас могу позволить себе поиграть в простого человека с его слабостями, но даже в роли простого человека, меня тяготит почитание, а потому лестью меня не проймёшь.

В дверь кабинета, где они сидели, деликатно постучали.

Решетников вопросительно посмотрел на Константина Сергеевича, то в ответ кивнул и стучавшей разрешили войти. Приоткрыв дверь, женщина сообщила, что Жора уже приехал, и она его проводила на кухню выпить кофе.

– Нам пора закругляться, – сказал Константин Сергеевич, – адаптация у Алисы закончиться минут через пять – семь. Да, пока не забыл. После установки симбионтов у человека увеличивается селезёнка, или появляется вторая.

– А такое разве бывает – две селезёнки у человека? – поинтересовался Решетников.

– Такое бывает часто и у вполне здоровых людей. Но и у тебя, и Алисы она просто увеличилась, без появления второй.

В селезёнке симбионты формируют свой центр управления. Я это зачем говорю: у Алисы много материалов по состоянию её организма. Любой внимательный специалист, сравнив заметит серьёзное увеличение селезёнки. Но в её случае можно списать на основное заболевание, а вот если при осмотре заметят у тебя аномально большую, то ты причину знаешь, и не обращай внимания.

– Давайте по последней, – предложил Решетников указывая на бутылку с коньяком.

– А Алисе там останется? – спросил колдун.

– Останется, останется, – ответил Решетников и предложил: – А может пойдём к Алисе и выпьем втроём?

– А это педагогично? – засомневался Константин Сергеевич. —Девочка совсем молоденькая. Ладно, попробует элитный коньяк с отцом, но со мной – это уже пьяный разгул.

– О чём вы? – с удивлением спросил Решетников. – Какая педагогичность, какое воспитание?

Алисе осталось, по вашим же словам, от силы, два месяца. А сейчас, она не только попробует элитный коньяк, да ещё и в компании со знаменитым колдуном, о котором последнее время только и говорит.

– Да, чего-то меня занесло. Видимо гены бабушки проснулись от алкоголя и пробудились. Она была директором школы. Сама, правда, выпивала, но к подрастающему поколению в этом плане была очень строга.

Решетников сам покатил столик в комнату Алисы, Константин Сергеевич с бутылкой и бокалами в руках прошагал за ним.

Пока он отключал оборудование и приводил девочку в сознание, Решетников принёс третий бокал.

Алиса некоторое время лежала молча, разглядывая окружающих. Потом её взгляд сосредоточился на столике с бутылкой и закусками, и она поинтересовалась:

– А по какому случаю пьём?

– Настоящим русским интеллигентам случай не нужен, достаточно наличие алкоголя, – изрёк Константин Сергеевич. —Вот мы с твоим папой и решили тебя приобщить к основному развлечению русской интеллигенции. Правда, я возражал, но твой папа настоял в желании приобщить дочь.

– А почему возражали? – поинтересовалась Алиса, – Считаете, что я недостаточно интеллигентна для этого занятия?