Древоходец. Книга вторая. Вместе с дублем

Во время беседы, Душан несколько раз прикладывался к бутылке. Конечно, Костя за свою жизнь, довелось уже неоднократно присутствовал на русских застольях, где всегда, по крайней мере мужчины, наливали себе почти полный стакан водки и залпом выпивали. Душан же со сторожем наливали себе по чуть-чуть, и, в общем, получалось, что выпили-то они совсем немного.

Когда в очередной раз, решили себе плеснуть, неожиданно дверь резко распахнулась и на пороге появился толстый мужчина в чистенькой выглаженной спецовке и с галстуком.

Поначалу, застигнутые врасплох собутыльники, попытались спрятать водку, но разобравшись, кто зашёл вернули посуду на стол.

Вошедший толстяк сразу на повышенных тонах начал выговаривать Душану, тот же молча достал третий стакан и вопросительно посмотрел в лицо говорящему. Не прекращая ругаться, толстяк показал два пальца, а когда налили «на два пальца» прервался, чтобы выпить.

Этим секундным перерывом воспользовался Душан и тоже начал что-то объяснять, опять же на повышенных тонах. Они вместе вышли из сторожки и продолжили спор на улице.

Костя из перепалки кое-что уловил: про «распаднувшуюся», то есть развалившуюся чего-то там, как потом узнал — опалубку под фундамент.

Их спор с полной очевидностью доказал: Костя практически не в состоянии понимать «живую» словацкую речь.

Доносившаяся до Кости перебранка ещё и удивила обилием в «живой» словацкой речи матерных выражений, которые мы считаем исконно русскими.

Кто из этих двух славянских народов провёл этом плане «культурную экспансию»: словаки обогатили русскую речь матом, или наоборот, русские продвинули «наше всё», — сложно сказать, но факт остаётся фактом, и он заставил Костю задуматься о путях взаимообогащения и развития языков.

Спор на улице затих, в сторожке опять появился Душан и спросил: «Будет ли следующая поставка?».

Костя предложил ближайшее воскресенье, однако воскресенье Душану не подходило — выходной день, ну а за доставку водки в будние дни, поручиться уже не мог Костя: конец учебного года — контрольные. Разве только в июне, когда наступят каникулы.

После ухода Душана, сторож взялся помочь бизнесу Кости, и сказал, что может дать адресок одного ресторанчика, где работает барменом его хороший знакомый и тот с удовольствием купит у него всю водку.

Записав карандашом на клочке газеты адрес ресторана, Костя, с опустевшим рюкзаком, вышел из будки сторожа и бодро зашагал в сторону города.

Теперь, отработав «спиртоносом», он имел в карманах кроны, и решил оторваться по полной и погрузиться в потребительскую роскошь загнивающего Запада, а именно, — купить бутылочку Кока-Колы, о чём долго мечтал. Купил, выпил — ну, ничего так, правда ожидал большего.

Следующим номером шло знакомство с деградирующем западным кинематографом.

В кинотеатре он сначала посмотрел фильм Феллини «Восемь с половиной», со словацкими титрами, а затем перешёл в другой зал и посмотрел «Челюсти». На каком языке «крутили» «Челюсти», даже не смог вспомнить: слова в этом шедевре не главное.

Вышел, пошатываясь: у него появилось чувство эмоционального несварения: Феллини и «Челюсти», — словно соединить эклер с килькой в томате.

Впрочем, надолго углубляться и копаться в своих впечатлениях времени не было. Искусство, конечно, важно, но дело прежде всего!

В киосках перед кинотеатром купил 250 штук разных жевательных резинок, по одной кроне за штуку.

Пока Костя смотрел фильмы, прошёл сильный ливень, оставив после себя большие лужи.

Напевая для храбрости заключительную мелодию из фильма «Восемь с половиной», направился в сторону «Волшебной поляны», и при этом, шарахался по дороге от луж, из которых, как ему чудилось, в любой момент могли показаться челюсти акулы-людоеда.

Восприятие молодого человека той эпохи, не было закалено разнообразными фильмами-ужастиками, отсюда и страх перед лужами у непривычного к экранным кошмарам Кости.

Пройдя мимо стройплощадки, Костя стал поднимался по тропинке к лесу и буквально почувствовал спиной чей-то взгляд. Обернувшись, увидел сторожа со стройки. Тот, выйдя из своей будки, смотрел ему вслед. Костя помахал сторожу рукой и продолжил идти дальше, по-прежнему напевая всё ту же знаменитую мелодию, из знаменитого фильма Феллини, фильма, который, по неизвестным соображениям, на родину Кости доберётся только через двадцать лет.

Глава 5.

Если Костя на Земле начал вести свой маленький бизнес на жевательной резинке, то Костуш, в княжестве Либоргском, свой будущий бизнес тоже строил на резине, вот только уже на обычной резине.

Подходило время вносить свою долю в товарищество, по созданию плантаций с каучуконосами, организованное под патронажем княжеской семьи.

По договорённости, пай Костуша мог составлять до 700 золотых. Меньше можно — больше нет. Прибыль планировалось распределяться в соответствии с суммой вклада. Твёрдо уверенный в исключительной выгодности будущего предприятия, Костуш хотел выкупить разрешённый пай полностью.