Древолюция

Дендроид уперся в искусственную преграду и попытался сдвинуть броневик с пути, но тщетно, ему удалось лишь немного раскачать машину. «Если опрокинет, ничего! — подумал Ширяев. — Люди внутри защищены броней, лишь бы не испугались и не вылезли!»

— Поднимай стрелу!

Загудел электропривод, разматывающий сеть. Отлично! Теперь главное — аккуратно подъехать…

«Урал» запер собой ловушку, и дендроид оказался окружен машинами. Стрела с развернутой сетью зависла над мутантом.

— Давай! — скомандовал Ширяев. Крановщик дернул рычаг, и сеть упала на дерево. Мутант зашатался — сеть весила почти полтонны. Электродвигатель тут же стал затягивать трос, опутывая корни и крону. Примерно так же на елочном базаре скручивают неподатливые еловые лапы. Только там обходились бечевкой, а здесь применялся толстенный стальной трос. Но и тот заскрипел от яростного сопротивления дерева. Кое–где ячейки сети рвались, и отлетавшие кольца стучали по бортам бронетехники. Но с каждой секундой дерево стягивалось все туже, и на лице Ширяева появилась довольная улыбка. Поймал! Движения гиганта замедлились и, то ли обессилев, то ли просто лишившись опоры, дендроид повалился наземь.

Ширяев вышел из машины и подошел к спеленутому гиганту. Есть! «Проблем гелихт», как говорят в Германии. Явных повреждений на дереве нет, и это тоже можно считать большим плюсом. Теперь осталось погрузить добычу в закрытый трейлер и… Дальше пусть ученые кумекают. А он свою задачу выполнил.

* * *

Пильщик смотрел в окно. Во дворе лесопилки тихо, хотя рабочая неделя в самом разгаре. Весь персонал уехал еще вчера. Проклятые деревья, из‑за них он потерял не только жену и дочь, но и работу. Производства в Дымове и окрестностях закрыли, а людей эвакуировали из района. Электричества и связи не было.

Непривычная тишина действовала на Кабанова угнетающе, лишний раз напоминая, что он остался в совершенном одиночестве. Кроме него, на заводе не осталось ни единого человека. Не визжали пилы, не гремели гусеницами трактора, лишь знакомый запах смолы и опилок доносился через приоткрытое окно.

Кабанов вспомнил, как все началось…

Он как раз подписывал документы об увольнении Горикова. Вожаков заметил, что водитель трактора пьян и, как положено, доложил в докладной записке. Объяснительная прилагалась, и Кабанов просмотрел ее с чувством брезгливости. Вот нажрался, сволочь: в лесу черные змеи мерещатся! С такими товарищами Пильщик не церемонился, об этом все были предупреждены, как только он стал здесь хозяином. Нет, все‑таки молодец мастер, не спускает на тормозах, не панибратствует. Крепкий характер. За это люблю.

Снизу раздались крики. Директор не придал этому значения, разглядывая и подписывая расходные накладные, но шум не прекращался, и он выглянул в окно. Из леса по направлению к стоянке двигалось дерево! Такое же, как там, у его бывшего дома. Мутант полз, подтягивая ствол черными, извивающимися как змеи, щупальцами, и Кабанов понял, что уволенному Горикову ничего не почудилось.

— Дмитрий Сергеевич, там…

Секретарша Маша замерла у дверей, разглядев, что шеф стоит у окна и сам все видит. Он повернулся к ней:

— Маша, соедини меня с Леонидом Георгиевичем.

— Связи нет, Дмитрий Сергеевич.

— Связи нет? Почему не доложила?

— Вот только что была…

Кабанов достал мобильник и взглянул на экран: вместо привычного логотипа на нем была надпись «Нет сети». Вот как.

— Пусть закроют ворота, — сказал он, но тут за спиной секретарши возник Вожаков. Мастер выглядел встревоженным, но не напуганным.

— Дмитрий Сергеевич!

— Я все вижу. Закройте ворота.

— Дмитрий Сергеевич, я уже видел такое дерево. Оно очень опасно!

— Я знаю. Я тоже видел, — спокойно и размеренно произнес директор. Мастер замер:

— Где? — и осекся.

— Иди и закрой ворота! — громко приказал Кабанов. Вожаков быстро ушел.

Из окна Дмитрий Сергеевич видел, как дерево потопталось по стоянке перед воротами и двинулось дальше. Тогда он не знал, что это было только начало.

Через час приехал курьер из Дымова. В городе объявили чрезвычайное положение, и все жители эвакуировались. В документе за подписью представителя президента Курмаева ему предписывалось немедленно остановить производство и вывезти людей в город. На предприятии разрешалось оставить охрану, но только по желанию, никого не принуждая.

«Они еще будут указывать мне, что делать! — злобно думал Кабанов. — Захочу, пошлю этого Курмаева куда подальше! Это частное предприятие, и плевать я на всех хотел!» Но все же директор понимал: люди так напуганы деревянными чудовищами, что тут не до нормальной работы. Он позвал секретаршу и отдал приказ начальникам участков закончить все работы и обесточить производственные помещения. Оставлять ли охрану? Какой прок от нескольких пенсионеров? Закрыть все помещения и опечатать, приказал он Вожакову, все ключи — мне.