Древолюция

Поборцев остановился. Вот попал! Надо было другой дорогой идти, пусть длиннее, зато спокойнее. Так нет, пошел этой, на свою голову! Даже такие тропки перекрыли!

— Я местный лесник.

— Лесник? Это закрытая зона. Все эвакуированы, — сказал один из военных. — Что ты там делал?

— Я не знал, что зона, — картинно изумился Поборцев. — Почему закрыта?

— Пойдешь с нами. Там разберутся.

Его взяли под руки и повели. Через сотню метров обнаружился замаскированный джип. Алекса посадили в машину, и куда‑то повезли. «Может, обойдется, — думал он, косясь на здоровенных парней, вероятно, десантников или разведчиков. От таких не убежишь. — Скажу, что лесник, находился у себя в сторожке, об эвакуации ничего не знал…»

Джип остановился в каком‑то селе. «Гречнево? — попытался определить Поборцев. — Кажется, Гречнево».

Высокий офицер в пятнистой куртке потребовал документы.

— Какие документы? Я лесник, Петр Ильич Поборцев, меня тут все знают.

Оказалось, не все. Алекса показали одному из старожилов, и он отрицательно покрутил головой:

— Нет, не он это. Я Петра знаю, — после чего лжелесника тщательно обыскали. И нашли диск от видеокамеры. Он спокойно лежал на дне нагрудного кармана. Поборцев не мог его перепрятать — с момента задержания с него не сводили глаз.

— Что это? — спросил офицер.

— Диск.

— Сам вижу. Что на нем?

— Не знаю. В лесу нашел, — сказал Поборцев. — На дороге.

— Нашел, говоришь. Посмотрим…

Поборцева снова погрузили в джип. На этот раз сопровождавших было вдвое больше. Привезли в Михалево — село в пятнадцати километрах от Дымова. Здесь Алексу бывать приходилось.

Перед зданием сельского клуба стояло несколько военных грузовиков и даже один БТР. У дверей часовой.

— Привезли задержанного, — сказал сопровождавший Поборцева офицер.

— Сейчас доложу.

— Проходите, — сказал вновь появившийся в дверях часовой. Алекса ввели внутрь.

Видно, здесь располагался какой‑то штаб. За столом, как скатертью покрытым картами, сидел худощавый человек восточной наружности. На картах стоял дорогой ноутбук. Хотя за окнами светило солнце, в просторном помещении было темновато, света двух голых лампочек под потолком явно не хватало, и рядом с ноутбуком горела настольная лампа. В углу попискивал и подмигивал лампочками громоздкий агрегат с антенной, должно быть, военное средство связи. Рядом с ноутбуком лежал смартфон Алекса, отобранный при задержании.

— Свободны, — сказал человек конвоирам, и они удалились за дверь. Поборцев остался стоять перед начальником.

— Меня зовут Александр Муслимович Курмаев, — представился человек. — А вас?

— Петр Ильич Поборцев.

— Так, — произнес Курмаев, с головы до ног оглядывая задержанного. — Почему же местный житель не подтвердил, что вы тот, за кого себя выдаете?

— Не знаю. Пьяный, наверно был, — нагло ответил Поборцев.

— Что вы делали в запретной зоне?

— Ничего. Я лесник, хожу по лесу… Я не знал ни о какой зоне.

— А вот ваш начальник… Как, кстати, зовут вашего начальника?

Поборцев назвал. Он хорошо помнил то, что говорил дядя.

— Да, правильно. Очень хорошо. Ваш начальник сказал, что вы предупреждены. И, кроме того, должны были сопровождать специальную экспедицию, — сказал Курмаев. Говорил он неторопливо и вкрадчиво, будто подбирая удобные слова. — И где же экспедиция? Почему вы вернулись один?

«Вот черт! — подумал Алекс. — Они уже все раскопали! И с начальником связались! Вот подставил я дядю! Надо было обычным туристом представиться, что бы они тогда сделали?»

— Я проводил их до Засекино, дальше они сказали, что сами дойдут.

— Значит, вы — Петр Ильич Поборцев, сорока семи лет? Неплохо сохранились.

— Работа такая. Свежий воздух.

— Перестаньте лгать! Думаете, трудно узнать ваше настоящее имя? Поверьте, нетрудно.

— Зачем узнавать? Это настоящее имя.

— Мы здесь в игры не играем, господин Поборцев, — чиновник навис над задержанным, рассматривая его узкими черными глазами. — Местный житель не опознал вас как лесника. Документов у вас нет. Кто вы такой? По–моему, мы с вами даже где‑то встречались. У меня хорошая память на лица.

Поборцеву тоже показалось, что он когда‑то видел это самодовольное лицо с хитрыми азиатскими глазками. Курмаев. И фамилия знакома. Он вдруг вспомнил: в армии. Этот человек был начальником особого отдела, «особистом», как их называли тогда. Молодого солдата Поборцева изумил тот факт, что к капитану Курмаеву с докладом приходил командир части, полковник, а не наоборот. Среди солдат ходили слухи, что молодой капитан обладает неограниченной (разумеется, в пределах части) властью, и многие офицеры его побаиваются. Слушая эти байки, рядовой Поборцев не предполагал, что скоро познакомится с капитаном Курмаевым очень хорошо.