Дрезденские страсти. Повесть из истории международного антисемитского движения

«Ввиду важности размножения для укрепления, искоренения и смешения качеств и даже для творческого их развития надо искать последние корни человечного или бесчеловечного в значительной мере в половом общении и подборе и сверх того еще в заботе об обеспечении или предупреждении определенного результата рождений… Уроды истреблялись, правда, во все времена и при всяком правовом строе, но лестница, ведущая от нормального к уродству, связанному с потерей человеческого образа, имеет много ступеней… Если принимаются меры против появления на свет человека, который оказался бы только плохим созданием, то это, очевидно, приносит только пользу».

Пользу, безусловно, принесло бы. В такой семье никогда не создашь вышеупомянутого Райцина, у которого, по мнению чешских философов действительности, «угловатый череп и торчащие уши чудовища». Да и вообще можно было бы сильно сэкономить на душегубках и концлагерях, если взять под контроль половое размножение. Именно, под контроль г-на Дюринга и прочих подобных господ. Половым размножением г-н Дюринг, как и полагается расовому социалисту, занимается много и, чтоб придать этому вопросу особый серьезный смысл, именует его «половой композицией». Еще в разделе «Философия», полемизируя с Дарвином, «половой композитор» Дюринг усматривает большую поверхностность в этих вопросах знаменитого английского натуралиста. Сам же г-н Дюринг глубокомысленно утверждает: «Если бы во внутреннем схематизме полового размножения удалось отыскать какой-либо принцип самостоятельного изменения, то эта идея стала бы совершенно рациональной, ибо вполне естественна мысль объединить принцип всеобщего генезиса с принципом полового размножения в одно целое и рассматривать с высшей точки зрения так называемое самозарождение не как абсолютную противоположность воспроизведения, а именно как зарождение». Тут уж даже у насмешника Энгельса не выдерживают нервы: «И человек, который способен был сочинить подобную галиматью, не стесняется упрекать Гегеля за его “жаргон”!»

Судя но этому выражению, чувствуется, что Энгельс по-прежнему ведет с Дюрингом в значительной степени литературный спор о стиле, о научных терминах, о неясности и невежестве изложения, забывая, что в подобных теориях важна идея, а не содержание, то есть путь к этой идее. К тому же Энгельс либо не замечает, либо придает несерьезное значение следующему факту: если к социалитарному государству Дюринг подбирается с тыла – именно со стороны социалитарной семьи, то и к социалитарной семье он подбирается с тыла, именно со стороны своего, уже рассмотренного нами социалитарного искусства. «Греческое искусство, в идеализированной форме изображающее человека в мраморе, не в силах будет сохранить прежнее историческое значение, когда люди возьмутся за менее художественную, и поэтому гораздо более важную для жизненной судьбы миллионов, задачу – усовершенствовать созидание человека из плоти и крови. Этот род искусства не является просто работой над камнем, и его эстетика состоит не в созерцании мертвых форм».

«Что при вступлении в брак, – пишет Энгельс, – дело идет не о простом искусстве работы над камнем и не о созерцании мертвых форм, это он («суверенный индивид») знал и без г-на Дюринга. Но как приступить к делу? Как завоевать сердце девушки, а вместе с ним и ее тело? Речь ведь идет прежде всего, – иронизирует Энгельс, – о том, чтоб сбросить с себя дикость и тупость, господствующие в области полового общения и подбора, и принять во внимание право вновь рождающегося мира на возможно лучшую композицию – усовершенствовать созидание человека из плоти и крови, стать, так сказать, Фидием по этой части».

Действительно, – повторим мы вслед за Энгельсом, – как приступить к делу? Но поскольку в вопросах «половой композиции» речь идет об искусстве, а принцип социалитарного, свободного от евреев реализма нам уже известен из доклада идеолога-антисемита Ивана Шимони, то мы, пожалуй, согласимся с предположением Энгельса: «Может быть, г-н Дюринг уже имеет «схематически перед глазами» руководство к этому искусству вроде, например, тех, образцы которых – в запечатанных конвертах – циркулируют теперь в немецкой книжной торговле». Добавим лишь, что именно по этим образцам антиеврейского социалитарного реализма проводилась «половая композиция» в государственных борделях III райха для выведения чистокровной арийской породы с кольцом в орлином носу. Именно с высоты своей «половой композиции» Дюринг и бросает социалистический упрек современному ему «оевреившемуся парламентарному обществу»: «В обществе, основанном на угнетении и продаже человека человеком, проституция признается само собой разумеющимся дополнением к принудительному браку, созданным в пользу мужчин, и то обстоятельство, что ничего подобного не может существовать для женщин, представляет собой весьма понятный, но в то же время чрезвычайно многозначительный факт». Иными словами, в буржуазном обществе женщина может быть только содержанкой у мужчины, но не может сама содержать мужчину.