Дрянь с историей

Запинаясь и смущаясь, юноша поблагодарил и заверил, что обязательно обратится, когда найдёт такую возможность.

Ева рассеянно слушала чужие голоса и через пару минут поняла, что её окончательно отпустило давящее ощущение, порождённое случайной находкой. В конце концов, ну черновики и черновики, мало ли что это такое? Вдруг кто-то фантастическую повесть писал!

Нет, конечно, глупости. Это явно рабочие заметки пусть сумасшедшего и аморального, но — профессионального учёного, а не писателя. Но им не один год, и лежат они здесь тоже давно, а далёкое прошлое — это такое специальное место, где можно найти любую жуть, ещё пострашнее вот этого.

Жаль, что книга попалась в закрытой части библиотеки, и никак не установить, кто брал её с полки. В карточку попадали только те, которые выносились из библиотеки, а здесь воспользоваться ею мог любой преподаватель. Может, уже давно покойный. Лучше бы покойный, да уж…

— Ева, может, тебе пора заканчивать? — обратился Стоцкий к ней, возвращаясь к своему столу.

— О чём ты? — нахмурилась она.

— Выглядишь бледной и замученной. Но если взять Владимирского и сверху приложить Горшкова, тут любой свалится, — обаятельно улыбнулся он. — Надо иногда прерываться.

— Да, ты прав, — слабо усмехнулась она. — И времени уже сколько! Пора сворачиваться, а то опоздаю…

— Свидание? — понимающе уточнил Яков.

— О да! Томилина обещала познакомить с изумительной местной жительницей, которая делает какую-то потрясающую косметику.

— Догадываюсь, о ком речь. — Стоцкий усмехнулся. — Леночка от неё тоже в восторге, так что, думаю, всё будет хорошо.

— Леночка? — озадачилась Ева.

— Моя невеста, — пояснил Яков. — Она здесь в бухгалтерии работает.

— Надо же, и не потусторонник? — удивилась Ева. — Мне казалось, здесь принято обращать внимание только на своих.

— В общем да, у неё слабый и неразвитый оборотный дар, — отозвался он с лёгким смущением и, опять потерев скулу, с неуверенной улыбкой добавил: — Но это ведь не закон.

— Как это ни странно, — вырвалось раздражённое. Но Ева тут же поспешила взять себя в руки. — Прости, я что-то и впрямь устала.

— Знаешь, пойдём-ка я провожу тебя и сдам с рук на руки Ольге, мне категорически не нравятся твоё состояние и внешний вид.

Настроен Стоцкий оказался решительно, а Еве не хватило упрямства отказаться. Тем более она вскоре признала правоту мужчины: самочувствие действительно вызывало вопросы. Наверное, догнала бессонная ночь, сложные статьи усугубили усталость, а этот проклятый черновик стал последней каплей.

И в конце концов, прощаясь возле комнаты Ольги, Ева искренне поблагодарила спутника за компанию и поддержку: неспешный светский разговор о вещах безобидных и простых помог успокоиться и взбодриться. В этот момент на стук как раз появилась Томилина, поздоровалась, тут же попрощалась с Яковом и втащила Еву к себе.

— Извини, я опоздала… — начала Калинина, но коллега её оборвала.

— Да ничего, я и сама тут увлеклась, чуть не забыла, что мы вообще куда-то собирались, — махнула она рукой в сторону письменного стола. — Подожди, я оденусь. Сядь где-нибудь.

— Неожиданный выбор. Начерталка? Ты тоже развлекаешься теоретическими играми ума с человеческими жертвами? — иронично уточнила Ева, занимая стул у стола. Астрономический альманах, несколько отлично знакомых справочников и обрывки схем на черновиках не оставляли простора воображению.

— Почему теоретическими? Исключительно практика! — рассмеялась Ольга. — И что значит «тоже»?

— Яков в библиотеке занимался примерно тем же, — пояснила Ева.

И мысленно посочувствовала Дрянину: почти все потусторонники, с которыми она успела хоть немного познакомиться здесь, увлекались ритуалистикой, можно подозревать каждого первого. Если окажется, что и с бухгалтерией дружат все, останется только ждать следующего трупа.

— Да, от Стоцкого практики не дождёшься, — ещё больше развеселилась Томилина, которая с отсутствующим видом стояла перед шкафом и размышляла над извечными женскими проблемами.

— Почему?

— Да он валенок, — снисходительно пояснила Ольга. — Милый, конечно, особенно теперь, но слишком тихий подкаблучник. Они со Стёпиной идеальная пара: она волевая и сильная женщина, а он мягкий и покладистый. Куда поклали, там и лежит. — Она усмехнулась собственной немудрёной шутке. — Впрочем, я к нему несправедлива, всё же сила воли и характер у него есть. Ну, где-то там, в глубине.

— В чём это выражается?

— Обычно ни в чём, но ты просто не видела его лет пять назад, — сообщила Томилина. — А видела бы — не узнала.

— Почему? — продолжила недоумевать Ева, до сих пор не понимавшая, о чём речь.

— Сейчас Стоцкий — вполне привлекательный мужчина. Не такой великолепный, как твой адмирал, но со своеобразным стилем и шармом, согласна?

— Да, определённо, — кивнула Калинина, не заостряя внимания на принадлежности Дрянина.

— А когда он заканчивал университет и начинал свою преподавательскую карьеру, это был неприятный, неухоженный и прыщавый толстяк с сальными волосами. Согласись, по нему сейчас и не скажешь!

— Для такого действительно нужна очень сильная воля. И стимул, — согласилась Ева.