Дрянная девчонка

– …Так как? – допытывался полицейский, вглядываясь мне в лицо.

– Что?

– Чтобы пройти в здание вокзала, необходимо предъявить билет или паспорт, – повторился он.

– Нет, мне сюда не надо, – запротестовала я, размышляя, где переночевать и почему поперлась именно сюда. Неужели первой мыслью было бежать из этого города куда подальше?

Глава 25 В шкуре убийцы

Я вернулась на привокзальную площадь и мысленно пересчитала деньги, которые наличкой лежали в сумочке. По всему, сумма выходила приличная. Так или иначе, но день близился к концу, и надо было подумать о ночлеге. Я была уверена, Наташка придет в себя и вернет карту. В конце концов, что она может с ней сделать? Код доступа и пароль знаю только я. Воспользоваться ею бесполезно. В крайнем случае, завтра попрошу Антона заблокировать эту, а мне дать другую.

Размышлять о том, где провести ночь, тоже долго не пришлось. Я была уверена, что Вадим будет только рад моему приезду. Можно вообще сказать, будто насовсем, а потом утром тихо собрать вещи и убраться в пансионат, откуда я уже грезила улететь на личном самолете к острову, у которого будет тихо покачиваться на волнах белоснежная яхта. Решив воспользоваться гостеприимством Вадима, я стала искать взглядом такси. Однако едва мне на глаза попался желтый автомобиль, как перед самым носом вырос полицейский патруль.

– Гражданочка, ваши документы! – потребовал сержант, разглядывая мое лицо.

Я привыкла к такому вниманию. Было бы удивительным, если бы он прошел мимо.

– А в чем, собственно, дело? – огрызнулась я, однако пакет поставила на мокрый асфальт и полезла в сумочку.

– Никитина Марта, – проговорил сержант, глядя в паспорт, и вдруг почему-то обрадовался: – А мы вас ищем!

– Меня уже давно нашли, – отшутилась я.

– Пройдемте с нами, – предложил он.

Это уже звучало по-другому.

– С какой радости? – спросила я.

– Пойдемте! – потребовал уже настойчивее сержант, а его напарник взял меня под руку.

Тут только до меня дошло. Ну, конечно, они приняли меня за проститутку!

– Что вы себе позволяете? – возмутилась я и попыталась освободить руку. – Я…

Но сержант меня уже не слушал. Он поднял стоявший у ног пакет, всучил его мне в руки, и меня увлекли куда-то в сторону вокзала.

Я едва поспевала за ними, ловя на себе любопытные взгляды прохожих. Стало страшно.

«Неужели я похожа на вокзальную проститутку!» – мелькнула мысль.

Я слышала, что у таких девочек по вызову бывают «субботники». Это когда полиция, которая их «крышует», заставляет обслуживать «себя, родимых» бесплатно. Причем выбирают как раз красивых…

– Вот, доставили! – Сержант показал на меня рукой сидевшему в окошечке полицейскому и уточнил: – «Перехват» на нее объявили…

– Никитина! – обрадовался лейтенант, словно старой знакомой, и вскочил со своего места.

– Никитина, – подтвердила я и добавила: – Марта.

– Она! – Державший меня за руку полицейский протянул в окошко документы.

– Шустрая! – похвалил лейтенант, изучая мой паспорт. – И двух часов не прошло, а она уже на вокзале.

– Слинять собралась до того, как хватятся, – прокомментировал сержант.

– Гражданка Никитина! – заговорил лейтенант протокольным тоном. – Вы объявляетесь задержанной по подозрению в совершении преступления, предусмотренного статьей сто семь Уголовного кодекса Российской Федерации.

Я разозлилась.

– Это шутка такая? Неужели, чтобы познакомиться, нельзя сделать это по-другому?

Полицейский стоял и моргал глазами, словно не понимая, в чем дело.

По мере того как длилась гнетущая тишина, у меня стала нарастать тревога.

– Погодите! – проговорила я охрипшим вдруг голосом. – А она разве умерла?

– Наконец-то дошло! – просияв, радостно воскликнул полицейский.

– Но ведь я только вчера получила сообщение от Ритки! – заторопилась я. – Маринка уже в коляске ездила! Если с ней что-то и произошло, то это уже точно не из-за меня! Или…

Я недоговорила. До меня вдруг дошло, что она умерла из-за последствий травмы головы. Так бывает. Я где-то слышала, что может лопнуть надувшийся пузырем сосуд и все.

Из глаз брызнули слезы. Я пыталась объяснить, что мне еще надо перечислить немаленькие деньги за обучение на счет Рольгейзер и поехать в пансионат. И что уж точно мне нельзя теперь садиться в тюрьму, поскольку я уже все осознала и покаялась. Я даже собиралась сходить в церковь и поставить свечку. И вообще, если бы Маринка была жива, то она бы меня простила, поскольку люди, прикованные к инвалидному креслу, становятся добрее. Еще она ни за что не позволила бы меня посадить, потому что я собиралась заработать денег и отправить ее лечиться в лучшие клиники. Мне оставалось совсем немного, а она взяла и умерла… Да что там? Я только окончила школу и еще не совсем взрослая и почти не жила. Если меня посадят, то я не выйду замуж и не рожу детей, которые тоже хотят пожить, и никто не имеет права лишать их этого удовольствия, поскольку это бесчеловечно.

– А-а-а! Ых! – рвался из горла воздух.

Сержант между тем неторопливо выворачивал содержимое сумочки.

– Здесь у тебя что? – спросил он.