Дронго. Книги 81-118

В этот день Дронго так и не успел позавтракать. Они спустились вниз, чтобы просмотреть списки гостей. В сорока трех номерах отеля могло разместиться не больше ста человек, однако именно в эту ночь в отеле находилось только тридцать восемь человек, из которых – девять человек были участниками конференции и еще двадцать девять человек, среди которых был и сам Дронго. Если не считать его, то остальные двадцать восемь человек составляли группу австралийцев, организованно прибывших на отдых и собиравшихся сегодня днем покинуть Мадейру. Их самолет вылетал в Лиссабон. Гости с далекого континента еще не подозревали, что их рейс уже отменен и им придется задержаться на острове еще на несколько суток. Вместе с Фернандо ди Фигейреду Дронго внимательно изучал списки. Начал он с делегатов конференции. Энтони Дикинсон был своеобразным помощником в этом знакомстве. Вместе с ним в комнате находился и Жуан Абрамшис, который уже энергично начал проводить расследование обстоятельств смерти баронессы Хильберг. Разговор шел на английском, который знали все четверо.

– Девять участников конференции, – подвел итоги начальник полиции, – если учесть, что баронесса умерла, то остается восемь. Как вы считаете, мистер Дикинсон, она могла кому-нибудь показать куклу или рассказать о ней? Например, кому-то из австралийской группы.

– Не могла, – печально покачал головой секретарь, – мы рано завтракали и сразу уезжали на конференцию, а вечером возвращались к ужину. И даже позже, так как в первый день мы были на банкете, который давала местная Лига защиты женщин.

– Восемь человек, – повторил ди Фигейреду, – один из них вы, а второй некий Вацлав Сольнарж из Праги. Он тоже борется за права женщин?

– Это заместитель главного редактора журнала, – улыбнулся Дикинсон, – который тоже освещает проблемы женщин.

– Такой мужской ренегат, – с иронией добавил Дронго, – и шестеро женщин. Вы знаете каждую из них?

– Давайте пройдемся по списку.

– Стефания Гуарески, – прочитал начальник полиции, – прилетела из Рима. Ей сорок два года. Кто это такая?

– Известный юрист, – сразу вспомнил Дикинсон, – очень красивая женщина. Выиграла несколько громких процессов в европейском суде, защищая права женщин.

– Катиба Лахбаби, марокканка, тридцать восемь лет, – продолжил ди Фигейреду, – кто это?

– Понятия не имею. Но, кажется, она какая-то бизнесвумен. Руководит ассоциацией защиты прав марокканских женщин.

– Динара Ибрагимова, двадцать семь лет.

– Она из России. По-моему, журналистка. Но ничего больше о ней не знаю.

– Мильви Пухвель, тридцать пять лет.

– Эстонка. Известная защитница прав женщин. По-моему, член Европарламента.

– Кристина Маркевич, полька. Тридцать два года.

– Актриса, певица, ведущая популярной программы на польском телевидении.

– Каролина Лидхольм, сорок пять лет. Из Швеции.

– Она занимает какой-то важный пост в ассоциации защиты прав женщин. Кажется возглавляет какие-то европейские структуры. Известный меценат.

– Солидные люди, – заметил Дронго, – когда они должны были улететь?

– Судя по номерам, которые были для них забронированы, все должны были улететь именно сегодня, – ответил ди Фигейреду. Он взглянул на часы: – Наверно, ураган уже подошел к нашему острову. Скоро мы его почувствуем.

– С кем из этого списка баронесса общалась больше остальных? – поинтересовался Дронго.

– Со всеми одинаково, – ответил Дикинсон, – больше других она общалась с Алисой Хальдорф, но та уже улетела вчера вечером в Стокгольм. Есть еще прилетевшая из Киева Валентина Грищук. Но она поселилась в другом отеле. И, по-моему, еще не улетела.

– Кто она такая?

– Занимается политикой. Кажется, депутат законодательного собрания Украины. Ей под шестьдесят. Или чуть больше. Она все время сидела рядом с госпожой баронессой Хильберг. Бедная женщина, она так любила жизнь, – Дикинсон вытер набежавшую слезу. Очевидно, он действительно искренне относился к своей умершей хозяйке.

– И еще двадцать восемь постояльцев отеля, – просмотрел список начальник полиции.

– Двадцать девять, – возразил Дронго, – кстати, с точки зрения элементарной логики есть один наиболее подозреваемый тип среди всех остальных.

– Кто? – оживился ди Фигейреду.

– Ваш покорный слуга. Ведь я жил в соседнем с баронессой сьюте, умею открывать чужие двери и понимаю, сколько могла стоить такая кукла. Кроме того, я не вхожу в группу организованных австралийцев, которые ходили везде со своим гидом. Что еще нужно для того, чтобы я был главным подозреваемым?

– Мое согласие, – проворчал начальник полиции, – а для этого я должен быть полным идиотом. Зачем тебе воровать эту дурацкую куклу? Ты еще скажи, что заодно и задушил нашу баронессу.

Дикинсон вздрогнул, с ужасом глядя на Дронго.

– Это я пошутил, – пояснил ди Фигейреду, – репутация нашего гостя выше всяких подозрений. Но куклу все же придется искать. Тем более если она была задекларирована на нашей таможне. Куда в таком случае она могла исчезнуть?