Дроу в 1941 г. Я выпотрошу ваши тела во имя Темной госпожи

— Плен⁈ Человеческое отродье взяло меня в плен⁈ — изумился дроу, дергая головой по сторонам. Рядом были еще люди. Судя по потрепанной одежде, стрелки или пикинеры из вспомогательных войск. Рыцарей-паладинов он бы сразу узнал, тех ни с кем не спутаешь. Получается, святилище уничтожено, Богиня погибла, а он, как последнее ничтожество, стал добычей жалких людишек. — Меня, хранителя Темной госпожи? Твари-и-и!

Дроу взревел. Одна только мысль, что он не смог защитить Богиню, приходила его в неистовство.

— Отродье света, сгиньте!

С хрустом в костях Риивал извернулся, готовясь разразиться градом молниеносных ударов. Тело, на удивление непослушное, казалось деревянным. Прежде стремительные удары, приносящие смерть его врагам, были медленными. У него получались какие-то жалкие тычки, с которыми бы и ребенок справился.

— Aj, etot urod slomal mne ruku! — по-птичьи верещали его враги, сразу же прыснувшие в стороны. — Moi subi, moi subi! Suka, on vibil mne subi!

Самый крупный из людей, похоже, командир отряда, почему-то выронил нож и начал жалобно подвывать, баюкая руку. Какой-то сопляк рядом, вообще, залился слезами, прыгая на одной ноге. Какие же это воины? Разве настоящий воин, пусть и из племени людей, будет рыдать над сломанной рукой или ногой. Сброд какой-то, в самом деле. Может мародеры, пришедший для грабежа земель дроу? А может это такое племя низкорослых людей, выглядящих, как дети?

Ничего не понимая, дроу подхватил с травы нож и сразу же встал в защитную стойку. Видимая слабость врагов не должна была убаюкивать его. Где-то рядом могли бродить остальные. Может они уже подбираются с тыла…

Сделав шаг назад, Риивал уперся спиной в дерево. Сразу же стало спокойнее. За деревом, обрыв и река, а, значит, оттуда на него не нападут. И атаковать его можно было только в лоб.

— Подходите, идово отродье! Я выпотрошу ваши потроха, одену их на ваши шеи, чтобы получилось достойное украшение, — дроу кровожадно скалился, подзывая врагов к себе. Пусть он и слаб телом, но его решимость крепко, как прежде. Сдохнет, но заберет с собой кого-то из врагов. — Идите, идите, что вылупились? Без своих паладинов трясетесь…

Риивал видел их страх и наслаждался им, как и любой другой дроу. Ведь, страх твоего врага делает тебя многократно сильнее, а его — кратно слабее. Поэтому, да здравствует страх и ужас!

— … Onpsih! Samijnastoajshijpsih! Onubjetnas! — людишки продолжали верещать, тыча в него пальцами. — Uhodim, uhodim!

Чувствуя, что его враги уже на грани, дроу скорчил жуткую рожу и напрыгнул на них. Вдобавок издал громкий рык, словно нападающий дикий зверь.

И они бросились с криками в разные стороны. Только пятки сверкали.

— Бежали…

Дроу следил за ними, пока их фигурки не стали совсем крошечными, а после и не пропали, вовсе. Лишь после этого он выдохнул. Держаться больше не было никаких сил, и Риивал рухнул на траву.

— Идово отродье…

Только сейчас он смог спокойно осмотреться и осознать всю неестественность происходящего с ним. Прямо над ним висело солнце, яркий свет которого резал глаза и заставлял щуриться. Рядом шелестела ярко зеленая трава, чувствовался одуряющий аромат луговых трав. Но всего этого просто не могло быть в землях дроу!

— Как…

Его пробил пот. В груди заходило ходуном сердце.

— Это не земли дроу…

В гигантских пещерах, на тысячелетия ставших прибежищем для народа дроу, просто не могло быть солнца. Риивал, как тысячи его сородичей, вырос под мягким светом голубых мхов, густо покрывающих своды подземных пустот. Здесь всегда царит полумрак, «звучит» тишина, а каждый звук неестественен и угрожающ.

— Я на поверхности!

Риивал медленно поднялся, нож сам собой снова оказался в его руке. Как бы он не оказался в землях своих исконных врагов, но он все еще дроу, а, значит, его врагов ждала жестокая смерть.

— Я дроу, — Риивал прошипел, подобно злобным тварям из глубоких пещер. — Я все еще дро…

И тут его взгляд падает на руки, потом медленно переходит на плечи. Через мгновение бледный Риивал уже пристально рассматривает свое тело, едва его не обнюхивая.

— Это же не мое, не мое…

Под пропахшей потом грязной рубахой и ветхими штанами было человеческое тело. Сомнение не было никаких! Дроу с каким-то мистическим ужасом мял мягкую загорелую кожу на руке, разглядывал обгрызенные ногти на пальцах. Совершенно точно, это было человеческое тело!

— Темная госпожа, как…

Он стал тем, кого так искренне ненавидел всю свою жизнь, кого десятилетиями убивал во славу Благословенной Ллос!

— За что, Темная госпожа? — взмолился он, рухнув на колени. — За что такое наказание? Я не достоин твоей милости? Я подвел тебя? Не защитил святилище? Молю, скажи…

Страшное унижение, стать тем, кого ты всегда презирал. Осознание этого просто убивало, заставляя сходить с ума. Все его нутро восставало против того, чтобы оставаться в теле человека. Дроу просто не мог быть человеком!

— Темная госпожа, ответь… За что?