Дрозд

– Дай мне просто уйти… Я тебя не трону, – слегка приподняв ладонь, сказал ему он.

Но Евгений не остановился. Он не боялся брата и совсем не испытывал из-за этой драки адреналина в своём теле. Евгений ринулся на Владислава со скоростью дикого зверя. Но Владислав решил всё закончить именно так. Он подставил под его голову своё колено и Женя отлетел от него, как от гранаты, прислонившись упавшей головой к креслу. Напуганная Елизавета спряталась на кухне и ждала конца этой драки. Её дрожащие руки уже тянулись к телефону, она хотела вызвать полицию, но не успела. Послышался стук громко хлопнувшей двери. Владислав ушёл.

ГЛАВА V. Гроза

«Что толкает нас на поступки, которые наверняка испортят нам жизнь?» – Колин Маккалоу.

Таксист приехал в указанное ему место. Им стала городская больница номер четыре. Всё это время я находился сзади, желая не сидеть рядом с водителем такси, чтобы он не начинал ненароком со мной беседу, чтобы не вертел головой в мою сторону, пытаясь догадаться внутри своей головы, откуда у меня так много синяков по всему лицу. Он подъехал ко входу, я передал ему деньги и, ничего не сказав, вышел из транспорта. Город не терял собственных красок. Мне даже казалось, что он превратился в ещё более мрачный. Сгустившиеся тучи широко разбрелись по небу, не прекращающий капать дождь ещё с самого утра в миг залил всю мою голову, намочив волосы и, казалось, добравшись даже до самого черепа. Я подходил к дверям в госпиталь, шагая туда совсем не спеша, пока полностью не стану мокрым. Рядом со мной никого нет, я слышу лишь лёгкий грохот небес, но для моих ушей он становился всё более незаметным. У входа в больницу стоит две лавочки с двух сторон. Они пусты, на них только листья, которые спустились с полуголых деревьев. Я решил не замедляться, ведь понял, что пакет в моих руках может не выдержать этот ливень. В отличии от меня.

Я зашёл в больницу, распахнув дверь перед собой. Это место никогда не менялось. Всё те же белые, неокрашенные никогда в какой-либо иной цвет стены с видимыми дырами, длинными трещинами и сыплющейся побелкой на пол. Потолок словно готов обрушиться на тебя в любую минуту. Здесь темно, нет никакого света. Из-за серости дня стоило включить хотя бы пару ламп, однако и этого не произошло. Мне нужно было дойти в регистратуру, поэтому стоило проскочить через все остальные кабинеты с боковой стороны. По окнам больницы стекают капли дождя, а за окнами тёмные тучи, фактически, заменяли нам день. Сидящие со стороны окон люди ждали в своих очередях на скамейках. Даже дети не плакали, а покорно выжидали, когда их родитель прикажет ступать следом. Было тихо и в то же время спокойно, уютно, словно это место – твой родной дом. Однако позже я ощущал небольшое скопление беспокойства внутри себя. Тишина мелкими шагами пробиралась в мою голову, вызывая у меня отнюдь не самые приятные и радужные эмоции. Как будто внутри что-то давило на сердце. Мне виделось это чем-то совсем паршивым, ибо я никогда не питал симпатии к больницам. Это всё равно, что любить всей душой тюрьму. Там людям тоже плохо.

Дойдя до регистратуры, мне пришлось отвлечь женщину от её рутины всего лишь на минуту. Эта дама была блондинкой с причёсанными волосами, слегка старовата, поэтому, чтобы скрыть недостатки своей внешности, использовала много макияжа. Стало только хуже. Она посмотрела на меня, заметив то лицо, которого я и сам стеснялся. Но деваться было некуда.

– Здравствуйте, – сказал я негромко, возможно, даже желая, чтобы она и вовсе не обратила на меня внимания. – Мне нужно узнать номер палаты одного вашего пациента.

– Посетитель?

– Да.

– Фамилия, имя, отчество, год рождения… – ответила женщина.

– Колошев Александр Игоревич, девяносто седьмой год.

– В пятнадцатой палате. Идти куда знаете? – после того, как я покрутил головой, она сказала: – Второй этаж, идёте направо, дальше прямо. Если что, спросите у врачей или ожидающих, вам подскажут.

– Спасибо.