Друг

Следующие два дня мы лежали и лечились, нас пичкали таблетками, каплями, уколами и прочими атрибутами больничного арсенала. Поправлялся я быстро – на следующий день после операции мне разрешили вставать, выходить в коридор и туалет, общаться с другими пациентами. В соседней с нами палате лежали двое пограничников, попавших под жидкий огонь на китайской границе во время прорыва контрабандистов. Ничего, кстати, нормальные ребята, разумные и рассудительные парни. От них мы узнали, что всех до единого контрактников у них мобилизовали для отправки в космос, оставив на границе только молодых пятнадцатилетних пацанов – бывших школьников.

На третий день в палату вошел главврач, тщательно осмотрел нас с Семеном и приказал собираться. Вместе с нами на первом этаже госпиталя сгоняли и остальных, кто-то был в гражданском, кто-то в застегнутых армейских гимнастерках – на улице была сентябрьская прохлада. Вскоре через десять минут ожидания подъехали несколько полувоенных автомашин, из них вылезли темно-зеленые бойцы ОМС для сопровождения, образовав у выхода из здания живой коридор.

Растолкав по кузовам всю толпу, нас повезли в мобилизационный центр. Видно дороги, конечно, не было, слишком уж тесно было внутри, но догадаться, куда везут, было нетрудно. Управление ОМС находится в здании бывшего УМВД России по Приморскому краю, и ехать там – всего-то один квартал проехать да повернуть на перекрестке. Дольше собирались. Вновь образовав коридор из бойцов ОМС наизготовку с укороченными АНУ-89, нас препроводили внутрь здания, в холл прямо к регистратуре, где сидела в ожидании дородная баба в форме с каменным лицом истукана. Не меняя выражения на физиономии, она еще раз заставила пройти внимательный осмотр через полное раздевание, ДНК-сканером зафиксировала каждого в базе и раскидала всех арестантов по камерам. Наиболее опасных и неадекватных сразу отправила под усиленным конвоем в «одиночки», остальных же, и меня с Семеном в их числе, в камеры общего содержания.

– Вот тебе и суд! – успел я шепнуть Семену, прежде чем нас впихнули в полутемную комнатушку с такими же «счастливчиками».

*      *      *

Сидел я недолго. В камеру заглянула обрюзгшая морда дежурного лейтенанта с маленькими злыми бегающими глазками. Прорычав мою фамилию, он требовательно постучал дубинкой по открывшемуся маленькому окошку, через которое надевают арестантам наручники. Злобно дернув за вытянутые запястья, он не слишком аккуратно зацепил кольца, прищемив мне при этом кожу на руке. Сволочь. С лязгом дверь отворилась, и рыхленький, с нависающим брюшком лейтенант указал дубинкой на выход.

– Лицом к стене!!! – рыкнул он. – И не двигаться!

В коридоре меня ожидал для сопровождения молодой солдатик с автоматом. Под его бдительным взглядом я уткнулся лицом в когда-то белую стену, стараясь незаметно от него оглядеть коридор. Ничего особенного: заплеванный, со следами грязных подошв пол, покрашенные облупившейся зеленой краской примерно по плечи, а выше по идее белые, а сейчас какие-то желтые стены, такой же закопченный потолок. Видимо, не обновляли лет пятьдесят, если не больше – наследие России. Тем временем толстый лейтенант, звеня ключами, запер дверь и повернулся ко мне:

– Пшел за мной!

На мое удивление, дежурный повел меня не вниз в допросные, а к выходу из здания. Непроницаемая баба в диспетчерской достала мне из гардероба заношенную гимнастерку пограничника, небрежно накинула на плечи, и мы вышли наружу. Впереди на безопасном расстоянии шел лейтенант, сзади с автоматом в руках плелся солдатик-конвоир, пресекая любые мысли о побеге. Да и какой тут побег, с «браслетами»-то…

К еще большему удивлению, повели меня не куда-то погулять, а в высотное здание Управления ФСБ через дорогу. Пристроившиеся на скамеечках люди заинтересованно разглядывали меня, пока мы шагали мимо парковой зоны к входному крыльцу. Медленно внутрь меня закрадывались смятение и страх.

Несколько минут мы ходили по лестницам и полупустым переходам, поднимаясь всё выше и выше, пока не поднялись на этаж с широкой надписью «Департамент военно-космической контрразведки» над широким двустворчатым входом. Вот черт… На площадке было совершенно пусто, только солдатик-часовой нес службу у закрытого входа, да и у одного кабинета дальше по коридору стояли двое постовых. Напротив них на скамье в ожидании сидел человек в гражданском. Я пригляделся…

– Садись и жди, бандит! – выплюнул из себя лейтенант и с вежливым стуком прошмыгнул в кабинет. Сопровождающий меня солдатик развернулся и направился обратно к лестнице, оставив меня под охраной бойцов ФСБ.

– Слух, Гиря, а шо, тебя тоже притащили? – ожидающим оказался Петруха собственной персоной, с широкой бугристой царапиной на горбинке носа.

Глупые вопросы – обычное амплуа Козлова, я даже не удивился.

– Да, Петрух, притащили, – терпеливо подытожил я, оглядывая дверь перед собой и конвоиров. Ни надписей, ни номера на двери, на солдатиках черная форма оперативников ФСБ, без знаков отличий.