Друг-апрель

Стол. Салат из крабовых палочек, жареная щука, крайне деликатесный по весне свежий огурец, порезанный на прозрачные кружочки, шпроты в банках, картошка. Аксён устроился с краешку, посадил рядом Тюльку, остальные расположились кто как. Бабушка во главе стола.

Дни рождения бабушки проходили всегда по одному и тому же сценарию – обед, песни, посиделки. Перед обедом обязательно вручались подарки.

Аксён запасся подарком еще давно, чтобы не забыть. Радио. Не новый приемник с мелкими китайскими переключателями и неровными колесиками – такой он подарил в прошлом году и почти сразу понял ошибку – настройки сбивались, а сама бабушка звук наладить уже не могла, – а старый, верный трехпрограммник – воткнул в розетку и слушай.

Он его сразу бабушке и вручил. И тут же подключил, и сразу же заиграло, правда, совсем не деньрожденное – про вырождение в костромских деревнях. Но никто особого внимания не обращал.

Принялись вручать подарки и остальные. Мать подарила постельное белье, как и в прошлом году. Чугун подарил армейские валенки, видимо, с одного из разграбленных эшелонов. Тюлька клееную коробку с неизвестным содержимым.

Хор ветеранов тоже дарил – термос, носки из собачьей шерсти, шампунь, сборник народных песен и другие полезные в жизни вещи.

– Примите и от меня! – Рядом с бабушкой возник дядя Гиляй. – Лучший подарок для домашней волшебницы! Супертряпка, суперножницы и мегалампа! Экономят силы! Экономят средства! Экономят нервы!

– Спасибо!

Бабушка еще договаривала «спасибо», а дядя Гиляй уже сидел за столом и тянул к себе миску с селедкой.

– А вы кто? – Бабушка пыталась разглядеть дядю сквозь зеленые линзы.

– Это брат Василия, – ответила мать за дядю.

– Брат… – покачала головой бабушка. – А голос точь-в-точь…

– Мы близнецы, – сказал дядя. – У нас все одинаковое, нас даже мама в детстве путала. Идем, бывалочи, в баню…

– Ладно, хватит, – оборвала его мать. – Поздравили, сто лет тебе еще, мама, давайте веселиться!

– Давайте! – согласилась бабушка.

– Между первой и второй – перерывчик небольшой, – изрек Чугун и потянулся к ближайшей бутылке.

– Еще первой не было, – поправил знающий Тюлька.

Аксён ткнул его в бок и придвинул тарелку со щукой. Надо было быстро поесть – кто долго ест, тот получает салатом по глазам.

– Жуй быстрее, – посоветовал он Тюльке. – А то настроение кончится.

И они стали есть. Быстро. Бабушка смотрела и улыбалась, и Аксёну казалось, что она их видит. Поэтому он улыбался в ответ.

Остальные тоже ели. И пили. И скоро Чугун стал рассказывать, как его зовут работать на «Норильский никель», в охранное предприятие, но ему влом, он меньше, чем за стольник, не пойдет, а дядя глубокомысленно рассуждал о политической ситуации на Балканах; старушки привычно жаловались на болезни, а мать ничего не говорила, знай себе наливала.

Аксён сосредоточился на картошке, щуке и маринованных маслятах, все было вкусно, не то что дома. Вкуснее готовили только у Семиволковых.

– Я больше не могу, – прошептал сбоку Тюлька. – Лопну сейчас.

– Ешь давай, – велел Аксён. – Когда еще так получится.

– Через год.

Они поели еще и еще, Аксён начал уже соловеть, и обнаружил, что Тюльки рядом уже нет. Подружки бабушки затянули «Шел отряд по бережку, шел издалека…», красиво, однако дядя Гиляй немедленно заявил, что это махровый декаданс.

– Вы же все члены партии, – произнес он. – Люди из стали… Давайте вот это… Как там… «И вновь продолжается бой, и сердцу тревожно в груди…» Подпевайте!

И завыл под Иосифа Кобзона:

Будут новые победы, встанут новые бойцы…

Мать хлопала в ладоши. Бабушка разговаривала в уголке с самой орденоносной старушкой, Аксён подумал, что бабушка, наверное, счастлива.

Чугун наливал соседней пенсионерке и предлагал ей вспомнить молодость и станцевать кадриль. Еще три стопки – и согласится, подумал Аксён и вышел.

Тюлька сидел на скамейке и собирал конструктор. Трансформера. Превращается в мотоцикл и обратно. Бабушка подарила. Аксён сел рядом.

– Пойдем домой, а? – предложил Тюлька.

– Бабушка обидится, нельзя.

– Не, не обидится, я у нее отпросился. Она понимает все. Мне тут надоело. А дома сейчас как раз спокойно…

– А торт?

– С собой возьмем. Бабушка нам завернула уже… Слушай, а давай к Семиволковым сходим, а?

– Сейчас?

– А что? Поезд еще не скоро, а тут недалеко.

– А ты помнишь куда?

– Ну, да, конечно, помню. Надо идти от вокзала, потом на улицу Кирова, потом…

Два квартала вверх.

– А там водокачка будет… Дальше до моста.

Четыреста двадцать семь шагов, это если считать от колонки.

– Посмотрели бы как раз, если уж в городе. Ты ведь с зимы не ходил к ней?

– Ну да… Знаешь, Тюлька, их ведь дома нет, скорее всего…

– Почему?

– Ну, если они уже не приехали, то это значит, что они к тетке отправились. На море.

– А может, они уже вернулись?

Аксён ощутил тепло под коленками.

– Они ведь вполне могли уже и вернуться?

– Могли…

– Давай тогда посмотрим!

Тюлька схватил Аксёна за палец и потащил в сторону улицы Кирова, но уже возле водокачки Аксён остановился, потому что…