Друг большого человека

Ресторан был таким же «классическим», как и вся гостиница, и что самое приятное – здесь напрочь отсутствовал грохот попсовых песен, от которых через десять минут начинают отваливаться уши вместе с головой. Музыка, причем исключительно инструментальная, звучала тихим фоном, давая собеседникам возможность не надрывать голосовые связки в попытке произнести хоть пару слов.

И еда тоже была «классической» – без всяких там суши из перемороженной сырой рыбы и бифштексов из старой коровы, но с кровью. Вполне вкусная еда качественного приготовления. Казик с Вандовским заказали несколько видов закуски, горячее и десерт с кофе, причем Игорь оказался тем редким человеком, который умудрился «переесть» Аркадия Михайловича.

К десерту – бисквиту со свежей клубникой под взбитыми сливками – Казик приступил с блаженством в животе и на душе, отправил в рот красную ягоду, отметив, что даже самая дивная клубника зимой все равно смахивает на нечто красивое из папье-маше, однако не расстроился: зато бисквит был пушист, а сливки воздушны. «В следующий раз возьму банановый торт, бананы и зимой имеют вкус бананов, опять же торт тоже со сливками», – решил Аркадий Михайлович и в этот момент увидел, как в ресторан вошла женщина.

Она была высокой, стройной, с красиво подстриженными волосами, напоминающими мех черно-бурой лисицы, в дымчатых очках и темно-синем костюме в тонкую серую полоску. Очень эффектная женщина, хотя и не очень молодая. Женщина по-хозяйски оглядела зал и двинулась прямиком к столику Казика и Вандовского.

– Ого, какая дама! – тихо проговорил Игорь.

Аркадий Михайлович лишь судорожно сглотнул кусочек торта.

– Здравствуйте, господа, – произнесла женщина низким голосом. – Насколько я понимаю, вы Аркадий Михайлович и Игорь Анатольевич?

Первым отреагировал Вандовский. Вскочил с места и отвесил легкий полупоклон.

– Совершенно верно.

– Да-да, вы правы, – пробормотал Аркадий Михайлович, тоже оторвавшись от стула.

– А я – Карелия Андреевна Белецкая, директор этой гостиницы. – Она махнула пальцами, разрешая мужчин вернуться на свои места, и первой опустилась на стул, мгновенно пододвинутый расторопным официантом. Вандовский с Казиком послушно сели. – Извините, если я нарушила вашу трапезу, но я имею обыкновение знакомиться с постояльцами наших номеров люкс.

– Надо же! – отреагировал Игорь.

– Очень приятно, – оценил Аркадий Михайлович.

– Полагаю, вы хорошо устроились? – спросила Белецкая.

– Вполне, – дружно кивнули мужчины.

– В нашей гостинице широкий набор услуг. В своих номерах вы наверняка нашли соответствующий буклет. Обслуживание у нас тоже весьма достойное, надеюсь, вы не пожалеете, что остановились именно в нашей гостинице.

– Все отлично! А в ресторане исключительно вкусно готовят, – заверил Казик.

– Я рада. – Директор улыбнулась и выложила на стол непонятно откуда взявшиеся в ее руках визитные карточки. – Здесь мои телефоны. Обычно я в гостинице с девяти утра до семи вечера. Но в любое другое время к вашим услугам дежурный администратор.

– Премного благодарны, – ответил за двоих Казик.

– Всего доброго.

Белецкая встала, еще раз улыбнулась и прошествовала из зала. Немногочисленные посетители ресторана проводили ее заинтересованными взглядами.

– Какая мадам! – прицокнул языком Игорь. – Судя по всему, из всех присутствующих только мы обосновались в люксах. Или с другими она уже познакомилась?

– Или она, как и полковник, тоже получила указание окружить нас полнейшим вниманием, – выдал заключение Казик.

Пожалуй, Дмитрий Данилович Сафьянов нисколько не преувеличивал: в Градовске сибирских гостей намеревались принять, как родных. По крайней мере, чисто внешне.

Глава 5

Официально должность Марины Евгеньевны Назаровой называлась «помощник мэра». Неофициально же, в соответствии с реальными функциями, – «помощник мэра по протоколу». В прежние времена Марина считала, что протокол – это нечто из жизни аристократов и дипломатов, но оказалось, из чиновной жизни тоже. Только основывается он не на четко устоявшихся нормах, а на множестве разнообразий, из которых складываются уже свои, и подчас куда более жесткие, правила. Причем учитывающие особенности человека, для кого протокол и прописывается.

К примеру, Марина знала: если мэр приезжает поздравлять с каким-то праздником коллектив больницы, то в памятном адресе ни в коем случае не должно фигурировать слово «медики». «Врачи – медики, а педагоги – педики, так что ли?» – съехидничал Романцев, когда еще в самом начале совместной работы Марина принесла ему адрес именно с таким словом. А если мэр выступает в каком-нибудь актовом зале, то ему не надо ставить трибуну или сажать за стол на сцене – выступать он будет только стоя, у первого ряда, с микрофоном в руке. Или, встречаясь с немногочисленной группой людей, мэр откажется от большого зала, где все эти люди просто «потеряются», и непременно выберет так называемую «переговорную», даже если там и будет несколько тесновато. Подобных мелочей было великое множество, и помощник по протоколу обязана была их учитывать.