Друг большого человека

– Каким образом Вандовский и Казик оказались в больнице? – задал вопрос мэр.

– Они… – Назарова неопределенно повела плечами, – приехали с Аристархом Ивановичем… на его машине…

– Понятно, – сказал Романцев, хотя появление этого триумвирата поздно вечером было ему совсем не понятно.

Аристарх решил какую-то самодеятельность устроить? Захотел быть впереди планеты всей? Самым информированным, самым вездесущим, самым-самым?.. Н-да… расцвел Аристарх, силу и вес набирать стал, прямо как бычок на хорошем откорме. А впрочем, почему бы и нет?

Раньше «самым-самым» был Лёня, и Вячеслав Васильевич мог по многим позициям не волноваться. Лёня умел прикрыть его спину, отвести громы и молнии, разгрести вонючие помойки. И даже не ставя своего товарища в известность. Лёня всегда знал, о чем в известность надо поставить загодя, о чем после решения проблемы, а о чем и просто умолчать – дабы не трепать и без того напряженные нервы мэра. Лёни не стало, и Вячеслав Васильевич мгновенно почувствовал, как оголилась его спина. И даже… испугался. Он давно отвык ощущать спиной холод. Но почти сразу почувствовал некое шебуршание и сзади, и спереди, и вокруг, и это шебуршание исходило от Тишаева. Аристарх пытался заполнить пустое пространство, выписывая круги и выискивая самое удобное и самое видное – из кресла мэра самое видное – место.

Ну что ж, решил Романцев, пусть пытается заменить Лёню, хотя черта с два у него это получится, разве что частично, но все лучше, чем вообще никак. Правда, периодически это начинало сильно раздражать, и Романцев срывался, орал на руководителя своего Аппарата, а тот не возражал – слушал с очень сосредоточенным видом.

Бузмакин в моменты подобных срывов периодически просто посылал Романцева на три буквы…

– Так почему же ваш Вандовский считает, что телефонные звонки не имеют никакого отношения к наезду на Никиту? – спросил Романцев с тем небрежным видом, с каким он любил задавать вопросы, ответы на которые знал заранее.

Это была, конечно, всего лишь поза – Назаровой вовсе не следовало думать, будто для мэра подобный вывод не понятен. Ему всегда все было ясно и понятно – вот как следовало думать помощнику по протоколу.

– Вандовский вовсе не мой, он… – Марина явно хотела сказать «ваш», но удержалась, проговорила сдержанно: – Потому что звонки поступили уже тогда, когда Никита был в больнице. Допустим, человек, который сбил Никиту, не знал, что тот забыл дома ваш мобильник. Но что Никиты нет дома, он знал. Тогда зачем звонил? Это ведь случайность, что мы обнаружили звонки. Так думает Вандовский.

– Н-да-а… Этот товарищ достаточно прямолинейно мыслит… – Вячеславу Васильевичу почему-то очень захотелось уязвить Вандовского. – Он либо не хочет, либо не может отклониться в сторону. Предположить, что все эти звонки – элементарный спектакль. – Назарова молчала, и Вячеслав Васильевич продолжил с легкой, но вполне уловимой ноткой сожаления: – А вот я такие вещи предполагаю. И скорее всего, окажусь прав.

– Полиция разбирается с той машиной, – напомнила Марина и двинулась на выход.

– Да, кстати… – притормозил ее Романцев. – О нашем разговоре пока никому ни слова. В том числе Аристарху Ивановичу. Тебе понятно?

Назарова кивнула и исчезла за порогом.

И тут же в проеме образовалась голова Тишаева. Вот именно, только голова, потому как туловище скромно осталось за дверью.

«Кирилл уже сбегал, доложил, что Назарова явилась в неурочное время, – прикинул Романцев, – и Аристарх тут как тут».

– Вячеслав Васильевич, какое-то срочное поручение? – осведомился руководитель Аппарата и все-таки «подтянул» тело к голове.

«А ведь эта ехидина Ада права, – отметил Романцев. – Аристарх и впрямь обычно стоит перед ним, мэром, в позе кролика. Верхняя часть туловища чуть вперед, задняя – чуть назад, руки согнуты у груди и, кажется, даже уши торчком. И взгляд… смотрит, как кролик на морковку. Только, по словам все той же злоязыкой Ады, кролик ждет подходящего случая, чтобы эту морковку сгрызть. Впрочем, по части “сгрызть” – это уж слишком. Чай, не дурак, понимает, что зубы вмиг обломает».

Ну да, совсем не дурак… Однако власть покрепче любого шампанского голову сшибает, уж это-то Романцев знал очень хорошо. А потому трясти морковкой перед кроличьим носом – это пожалуйста. Но в нос ею тыкать… Пусть малую, но дистанцию надо сохранять.

– Передай мое распоряжение полиции: пусть побыстрее разбираются с машиной, которая Гальцева сшибла.

– Уже передал, – доложил руководитель Аппарата.

– Тогда иди.

Тишаев пару секунд поводил взглядом по кабинету, словно что-то выискивая, и исчез за дверью.

Передал… не передал… все равно всегда сделает вид, что на полшага, но опередил в «выполнении». Но это ерунда, потому как, разумеется, выполнит, из штанов вылезет, четко отчитается… В принципе нет такого поручения, за которое Тишаев не ухватится, не проявит завидное усердие. И это, конечно, большой плюс. Но не всякое поручение ему можно доверить. Есть моменты… Есть.