Друг детства

Теперь Леночка была замужем, и внуку Митеньке недавно исполнилось целых три года, но Андрей Евгеньевич по-прежнему был главным мужчиной в семье, хотя с удовольствием бы уступил эту почетную должность зятю. Они по очереди брали отпуск, чтобы пасти Митеньку, но после месяца отпуска, который Андрей Евгеньевич провел рядом с Олей, он затосковал… Не хотел приезжать на выходные, но приехал. И на следующие тоже. На работе и в пустой московской квартире он не находил себе места и какое-то время довольно успешно обманывал сам себя, думая, что просто жалеет девочку. Как дочь.

Она ему нравилась, очень. Еще немного нескладная, но такая женственная и непосредственная, такая нежная и сильная духом: весь дом держался на ней, потому что Наталья Львовна после смерти дочери сильно сдала. Они подолгу разговаривали обо всем на свете – Оля много читала, была умна, наблюдательна и насмешлива. У нее был явный педагогический талант, передавшийся от многочисленных предков-учителей. Сам Хомский, преподававший не один десяток лет и легко справлявшийся со студентами, ничего не мог поделать с маленьким внуком. А Олю тот слушался беспрекословно. А что говорить о Леночке, которая выросла совершенной эгоисткой! Сейчас, общаясь с Олей, Андрей Евгеньевич это ясно видел.

Андрей не мог не любоваться ее слегка медлительной грацией, а когда Оля смотрела на него смеющимися серыми глазами, медленно моргая ресницами, его сердце обрывалось и падало куда-то вниз. Оля же совершенно не замечала своей власти над Хомским: все-таки она была еще совсем девочка и не очень хорошо понимала, какое действие оказывает на мужчин. Оля тоже привязалась к Хомскому, хотя он хорошо понимал: это привязанность дочерняя – ей просто не хватало отца! Когда он приехал к ним в первые выходные, она с такой радостью побежала к нему и повисла у него на шее, что он с огромным трудом удержался, чтобы не поцеловать ее всерьез.

И Леночка, дочь, тут же его раскусила – она очень ревниво относилась ко всем попыткам Хомского наладить личную жизнь. Успешно расстроила несколько его возможных браков и теперь затеяла страшный скандал, в который вовлекла и Наталью Львовну, упрекая ту в потворстве «преступной страсти» отца. Ляли, к счастью, не было – она ушла с девчонками купаться. Впервые в жизни Хомский поднял на дочь руку: Лена так грязно оскорбила Олю, что он не стерпел. Леночка зарыдала, Наталья Львовна, задыхаясь, повалилась на диван, зять метался между ними с валерьянкой, а Андрей Евгеньевич собрал сумку и ушел, надеясь перехватить Олю в парке.

Если бы Ольга была взрослой женщиной!

Если бы он не был старше ее на такое чудовищное количество лет…

Он не отступился бы так легко.

И если бы…

Если бы она не была так влюблена в своего Сашку!

Хомский ничего знать не знал, пока Оля посреди разговора – она помогала ему перебирать смородину для варенья – вдруг не замерла с широко раскрытыми глазами, а потом медленно поднялась, краснея. Он повернулся и увидел высокого светловолосого мальчика, который подходил к ним с каким-то пакетом в руках. Андрей сразу понял, кто это. Парень был просто копией Гриши Сорокина, давнего приятеля, который, собственно, и сосватал ему эту дачу. Саша, коротко переговорив с Олей, отдал ей пакет и пошел по дорожке к калитке, за которой его ждала тоненькая девочка в очень коротком платье, а Оля смотрела ему вслед. Потом села, прижав пакет к груди, и совершенно по-детски заплакала навзрыд – слезы, огромные, как та же смородина, так и брызнули! В конце концов Андрей Евгеньевич выведал у нее все и, вздыхая, стал гладить по голове, успокаивая. Он это уже проходил с Леночкой, но не ожидал, что будет так больно с Олей. Тогда он еще думал, что любит ее как дочь…

Ляля, ни о чем не подозревая, шла через парк, возвращаясь с дальнего пруда. Андрей Евгеньевич окликнул ее. Она подошла и присела рядом на деревянную лавочку:

– Ой, вы уже уезжаете? Вы же хотели на завтра остаться!

– Да, уезжаю. Вот решил тебя дождаться.

– Вы в следующие выходные приедете?

– Нет, Оля, не приеду. И мои завтра съезжают.

– Как?! Почему?

– Леночка так решила.

– Ах, Леночка…

Леночке было уже почти двадцать пять, но Ляле иной раз казалось, что она моложе ее самой, такой капризной была Елена Андреевна, заставляя отца и мужа суетиться вокруг. Ляля сначала подружилась с ней, но потом поняла, что Лена привыкла к слепому обожанию и патологически ревнива.

– Но ведь мы с вами еще увидимся, правда? Вы всегда можете приехать к нам в гости!

Он вздохнул.

– Боюсь, я не стану приезжать к вам в гости.

– Но почему?! Я что, больше вас не увижу?! А как же я без вас! – Глаза ее наполнились слезами.

– Господи, это такой трудный разговор…

– Что-то случилось?

– Случился небольшой скандал. Хорошо, что тебя не было.

– Так дело во мне?

– Ты же знаешь, какая Леночка ревнивая. А я слишком… привязался к тебе.

– Я тоже к вам привязалась! Но я же не собираюсь отбирать вас у Леночки! Она ваша дочь, а я… так.

– Ты – не так. Я был бы счастлив, если бы у меня была такая дочь, как ты, но…

– Ну говорите, Андрей Евгеньевич! Вы же знаете, со мной можно обо всем говорить!