Друг мой, Колька!

Иванова(с завистью). Вам, конечно, все это еще интересно, в новинку все… А поработали бы вы лет пять… Вот говорят: любить детей, любить детей… Про призвание еще… Да будь хоть какое призвание, за пять лет все так надоест!.. И не полюбишь всех. Один нравится, а другого… Отвратительные есть мальчишки.

Сергей(задумчиво). Не знаю…

Иванова. Да что там «не знаю»! Один ваш Снегирев чего стоит.

Сергей. А что Снегирев? Хороший малый, по-моему.

Иванова. «Хороший малый»! Подождите, он вам еще покажет. Это же самый настоящий хулиган. Видели, как он на сборе… Да что на сборе! Он и на уроках… Вон вчера Василий Михайлович рассказывал. Сидит за партой, достал кусок хлеба и жует потихоньку. Ну что это, если не хулиганство?

Сергей. Ну какое же это хулиганство?..

Иванова. Нечего его защищать… Распущенный мальчишка! Дома им никто не занимается… Безотцовщина… Мать с утра до вечера в райсовете, а он целый день сам себе хозяин. Вот и вытворяет, что ему в голову взбредет. А в школе с него дисциплину требуют. Конечно, ему это не нравится… Уж мы с ним по-всякому пробовали. И по душам я с ним два раза разговаривала, и звеньевым его хотели сделать, думали — исправится. Да какое там… Учеба его тоже не интересует…

Сергей. Это почему же?

Иванова. Известно почему. Такие, как он, сейчас как рассуждают? «Чего учиться-то? Все равно на завод пойдем. А отметки, они в журнале останутся, мышам на съедение».

Сергей. Ну, это ерунда. На завод теперь все пойдут, а учатся все-таки по-разному. Вон Валерий, например, из пятерок не вылезает.

Иванова. Какой Валерий? Новиков?

Сергей. Ну да.

Иванова. Ну, Валерию на завод не идти.

Сергей. Как так — не идти?

Иванова. А так… У него своя дорожка: школа, потом институт, потом…

Сергей(раздраженно). Да вы что, газет не читаете, что ли? Ведь ясно сказано…

Иванова. Успокойтесь, читаю… Мы же с вами взрослые люди.

Сергей. Ну, знаете ли, не те времена.

Иванова(усмехнувшись). Может быть, может быть…

Сергей. Еще неизвестно, кто раньше человеком станет: Снегирев или этот ваш Новиков.

Иванова(насмешливо). Боюсь, Снегирев вообще никогда человеком не станет.

Сергей. Это почему же?

Иванова. Да потому… У него свое на уме… Вот ваши ребята сейчас гараж строят, мотор изучают, а Снегирев хоть раз пришел?

Сергей(хмуро). Нет.

Иванова(удовлетворенно). Нет. И не придет.

Сергей. Почему?

Иванова. Да потому, что он только и думает, где бы набезобразничать.

Сергей. Ну что вы к нему цепляетесь? Что он такого сделал? Подумаешь, ушел со скучного сбора…

Иванова. Ушел со сбора… Да разве в этом дело?

Сергей. А в чем же?

Иванова(в запальчивости). А в том, что таким, как Снегирев, вообще не место в советской школе.

Сергей(с поддельным ужасом). Даже так!

Иванова(раздраженно). Именно так!.. Вы еще ничего не знаете, а беретесь судить.

Сергей(насторожившись). Чего же это я не знаю?..

Иванова. Ничего не знаете! Вы знаете, что Снегирев организовал в школе тайное общество?

Сергей(изумленно). Какое общество?

Иванова(почувствовала, что наговорила лишнего). «Какое общество, какое общество»!.. Узнайте, а потом беритесь защищать. (Направляется к выходу.) Инструмент не забудьте сдать Алексею Степановичу.

Сергей. Ладно, не беспокойтесь…

Иванова уходит. Сергей с ожесточением принимается строгать доску. Слева появляется Колька. Видимо, вожатая попалась ему навстречу, но он успел спрятаться, а когда она прошла, решил перебраться в более надежное место. Он движется спиной к Сергею, глядя вслед вожатой. Убедившись, что вожатая не возвратится, Колька оборачивается и только тут замечает Сергея. Первая его мысль — убежать. Но уже поздно — Сергей его увидел.

Эй, малый… Снегирев… Постой-ка.

Колька(недовольно). А чего?

Сергей. Поди сюда.

Колька. Зачем?

Сергей. Иди, говорят… Придержи-ка доску. Вон с того конца. Только крепче. (Проходится рубанком по доске.) Крепче, говорю, держи. Что у тебя, руки ватные, что ли?

Колька(хмуро). Я держу.