Друг от друга

Через неделю она пришла снова. Та, высокая. Высокие женщины всегда привлекательнее низеньких, особенно красотки того типа, который обожают мужчины-коротышки: на самом деле они не такие уж и высокие, просто такими кажутся. Эту женщину выше делали прическа, шляпа, громадные каблуки и высокомерие. Вот высокомерия у нее точно было хоть отбавляй – по виду, помощь ей требовалась, как Венеции дожди. Я всегда ценил это качество в клиенте. Мне даже нравится, когда меня нанимают люди, не привыкшие к словечкам типа «пожалуйста» или «спасибо». Это будит во мне дух и упорство золотоискателей.

– Герр Гюнтер, – начала она, – мне требуется ваша помощь. – Очень осторожно она присела на краешек моей скрипящей зеленой софы. Портфеля из рук она не выпускала, прижимая его к груди, будто опасаясь за его сохранность.

– О? А почему вы так решили?

– Вы ведь частный детектив?

– Да. Но почему я? Почему вы не обратились к Прейзингам на Фрауэн-штрассе? Или к Кленце на Августинер-штрассе? Это солидные агентства со штатом сотрудников…

Она чуточку оторопела, будто бы я стал расспрашивать, какого цвета на ней нижнее белье. Ободряюще ей улыбнувшись, я подумал про себя, что, пока она не разговорится, придется мне догадываться о причинах ее визита самому.

– Это я стараюсь, фройляйн, выяснить: вам меня кто-то порекомендовал? В нашем бизнесе об этом полезно знать.

– Не фройляйн, фрау. Фрау Варцок. Бритта Варцок. Да, вас мне рекомендовали.

– Вот как? И кто же?

– С вашего позволения, имени я предпочла бы не называть.

– Но вы ведь та дама, которая заходила к герру Крумперу, моему адвокату, на прошлой неделе? Это вы интересовались моим отелем, выставленным на продажу? Только тогда вы назвались Шмидт, по-моему.

– Да. Глупость, конечно, признаю. Но понимаете, я не была уверена, захочу я вас нанять или нет. Я уже заходила пару раз сюда, но вас не заставала, а записки в почтовом ящике оставлять не стала. Консьерж сказал, у вас вроде бы есть отель в Дахау. Я решила, что сумею разыскать вас там. Увидела табличку «продается» и отправилась в контору Крумпера.

Что-то из этого могло быть правдой, и пока что суетиться я не спешил. Мне доставляли удовольствие и ее замешательство, и стройные длинные ноги, потому отпугивать ее мне не хотелось. Но поддразнить немножко вреда не принесет.

– Но, однако, когда вы зашли сюда на днях, то сказали, что совершили ошибку.

– А теперь передумала. Вот и все.

– Передумали раз, пожалуй, передумаете и в другой. И посадите меня в лужу посреди дороги. А в нашем деле такая ситуация очень даже некстати. Я должен быть уверен, фрау Варцок, что решили вы твердо. Это ведь не шляпку покупать. Как только расследование начинается, переиграть уже нельзя. Его нельзя вернуть обратно в магазин и заявить – это мне не подходит.

– Герр Гюнтер, я не идиотка, – откликнулась она. – И, пожалуйста, не говорите со мной так, будто я не в состоянии продумать последствия своих поступков. Прийти сюда было нелегко. Вы понятия не имеете, как трудно далось мне решение. Иначе не взяли бы такой покровительственный тон. – Говорила она ровно, без всяких эмоций. – Это всё из-за шляпы? Я могу ее снять, если она так вас раздражает. – И наконец-то выпустила из рук портфель, поставив его на пол у ног.

– Наоборот, шляпка мне очень нравится, – улыбнулся я. – Пожалуйста, не снимайте. И простите, если мои манеры вас обидели. Но, по-честному, в агентство столько посетителей приходит, которые только попусту отнимают время, а я свое очень ценю. Работаю я в одиночку, и если стану работать на вас, то уже не смогу взять другого клиента. У кого-то, возможно, потребность в моей помощи гораздо настоятельнее, чем у вас. Вот так обстоят дела.

– Сомневаюсь, что кто-то нуждается в ваших услугах больше, чем я, герр Гюнтер, – возразила она, и в голосе ее я расслышал дрожь, зацепившую меня за чувствительное местечко где-то около сердца. Я предложил посетительнице сигарету.

– Я не курю, – покачала она головой. – Мой… доктор говорит, сигареты очень вредны.

– Знаю. Но рассуждаю так: курение – самый изящный способ убить себя. И к тому же предоставляет вам перед кончиной время для улаживания всех ваших дел. – Закурив, я проглотил дым. – Итак, фрау Варцок, что же у вас за проблема?

– Вы так серьезно это сказали. Насчет способа убить себя.

– Я побывал на русском фронте, фрау. После этого каждый день воспринимается как подарок. – Я пожал плечами. – Так что ешьте, пейте и веселитесь, потому что завтра страну могут оккупировать Иваны, и тогда единственным нашим желанием станет – умереть, если мы еще будем к тому времени в живых. Хотя надежда выжить – довольно слабая: при помощи атомной бомбы на то, чтобы убить шесть миллионов человек, потребуется всего шесть минут, а не шесть лет. – Я прикусил сигарету и ухмыльнулся. – А потому: что такое пара колец дыма в сравнении с облаком-грибом?

– Так вы были на войне?

– Конечно. Мы все на ней побывали. – Сейчас я не видел их, но знал, они – тут. Три шрамика на щеке маскировал краешек черной вуали сбоку ее шляпки. – И вы тоже, судя по всему.

Она тронула лицо: