Друг Президента

– Я хозяин, а что, вопросы есть? – из-за решетки, не меняя позы, сказал Бондарев.

Все четверо переглянулись. Затем старший, указывая на Клима пальцем, приказал:

– Освободите. Откройте.

Ключ в руках офицера ФСБ долго не попадал в замок. Когда сняли наручники, Клим потянулся, пошевелил затекшими пальцами.

– Что еще при нем было?

Ему доложили.

Карабин, разрешение на него, патроны, связка ключей были переданы людям в черных куртках. Ничего не объясняя, те вместе с Бондаревым покинули микроавтобус.

Фээсбисты посмотрели друг на друга:

– Ты хоть что-нибудь понял?

В ответ он увидел такое же удивленное лицо своего коллеги.

– Что-то неясно, задержан он или освобожден. И вообще, имеем ли мы право отпускать его?

– Молчи лучше. Забрали, и слава богу, нам работы меньше.

На столиках перед офицерами ФСБ остались лишь чистые листы бумаги да авторучки, как будто только что допрашиваемый, сидевший за решеткой, испарился, и даже письменных доказательств его присутствия в автобусе не осталось.

Бондарев забрался на заднее сиденье джипа, вытянул ноги, закинул руки за голову и откинулся головой на спинку. На губах блуждала улыбка.

Черный граненый джип с темными стеклами развернулся почти на месте, подняв задними колесами фонтан снега, и уехал.

– Мне здесь идти десять минут, – сказал Клим.

– Приказано доставить домой, – услышал он в ответ.

– Ну, если вам приказали, тогда выполняйте.

Помощник президента проводил взглядом джип, оцепление снова сомкнулось. Он вопросительно взглянул на генерала. Тот, как по команде, вытянулся, опустил руки и, глядя в переносицу помощника президента, принялся докладывать:

– Все террористы ликвидированы, но, к сожалению, заложников спасти не удалось, – генерал опустил голову.

– Так, ясно. Президенту уже доложено об этом.

Генералу Елфимову хотелось спросить, кто доложил, но подобный вопрос он задать не решился.

– Я хочу все увидеть, – сказал помощник.

– Трупы увезены, – сквозь зубы пробормотал генерал Елфимов.

– А вы что, генерал, считаете, что я приехал трупы разглядывать? Я бы хотел посмотреть на загадочную спецгруппу «Омега», о существовании которой президент почему-то узнал лишь сегодня. Объяснитесь.

Генерал Елфимов как по-заученному принялся говорить, глядя при этом на истоптанный снег.

* * *

Черный джип президентской охраны уже свернул на чистую заснеженную улицу с аккуратными одноэтажными и двухэтажными коттеджами и мчался по ней. У одного из заборов стояли «Мерседес» и черный джип, такой же, как и тот, на котором подъехал Клим Бондарев.

– У меня гости, – с грустью в голосе произнес Клим.

Он еще раньше заметил, что в обоих концах улицы стоят машины и крепкие парни в черных куртках.

Охранник протянул Бондареву телефон:

– Это вы нажали кнопку?

– Нет, спецы из ФСБ, случайно, – пояснил он, засовывая телефон в карман куртки.

Климу передали все – и разрешение на карабин, и само оружие, патроны, и связку ключей.

– Спасибо, ребята, что подвезли, – выпрыгивая из машины, сказал Бондарев.

За калиткой стоял невысокий мужчина, переминаясь с ноги на ногу. Он был в черной куртке, в черных брюках. Ворот куртки был поднят, в руках он держал снежок. Как только мужчина увидел Клима Бондарева, снежок полетел в сугроб.

Хозяин дома без слов, жестом пригласил гостя пройти к крыльцу.

– Люблю такую погоду, когда снег поскрипывает, – сказал гость, сбивая перед крыльцом снег, налипший на подошвы ботинок.

Уже войдя в дом, оказавшись за закрытой дверью, они крепко пожали друг другу руки, обменявшись изучающими взглядами, словно не виделись сто лет.

– Ну, как ты?

Вместо ответа Клим подошел к бару, вытащил початую бутылку водки, принес и поставил на круглый стол в центре комнаты три стограммовые рюмки. Наполнил их и севшим голосом произнес:

– Давай Виктора помянем.

– Какого Виктора?

– Приятель у меня был, в охране телестудии работал. Мы с ним завтра на рыбалку собирались.

Не чокаясь, выпили. Одна рюмка осталась стоять нетронутой.

Клим разделся, швырнул на диван куртку.

– Почему ты туда полез?

– Он мне позвонил, я понял, что там что-то скверное. Но я не думал, что это закончится так хреново.

– Как там было? – присев на край дивана, отрывисто спросил президент.

Клим Бондарев прикрыл глаза, затем провел ладонью по лицу, словно смахивал слезы, взглянул в глаза гостю.

– Это головорезы, – отчетливо сказал и отвел взгляд в сторону.

– Ты о ком?

– О тех и о других. Людьми они уже никогда не станут. Нападавшие по причине того, что их нет в живых, а освобождавшие – по определению.

– Я тоже так считаю, – задумчиво сказал президент и резко вскочил с дивана. – Но я хотел услышать твое мнение, Клим.

– Ты его услышал.

Пауза была длинной, оба молчали. Президент прошелся по гостиной, разглядывая чучела рыб, спиннинговые катушки, корешки книг в шкафах.

– А у тебя ничего не меняется, и это хорошо. Я люблю стабильность.

– Знаю, – сказал Бондарев.

– Твой кабинет все там же? – остановившись перед дверью, спросил гость.

– Я тоже люблю стабильность.

Клим подошел, опустил дверную ручку вниз, зажег свет, приглашая гостя в кабинет.