Друг стад

""Нельзя кусать доктора Джона!" - думал я про себя. - И это все? Как насчет того, чтобы несколько раз стратегически "приложить" поганцу по затылку свернутой в трубку газетой?" Однако я промолчал и лишь стиснул зубы, как хорошему ветеринару и полагается. В моем теперешнем возбужденном состоянии и впрямь разумнее всего было придержать язык: еще не хватало испортить себе репутацию! А рана все сочилась кровью; продавщицы, переквалифицировавшиеся в медсестер, едва успевали вытирать и промакивать!

Я с ненавистью воззрился на Пушка: пес стоял в дверном проеме подсобки, запрокинув голову, облаивал своего недруга-ветеринара и явно наслаждался своим "звездным часом".

- Ох, как мне жаль, как же мне неловко, доктор Джон! - громко сетовала Лоуис. - Просто не понимаю, что такое на него нашло! Никогда за ним такого не водилось!

К вящему моему смущению, процесс осмотра, промакивания и перевязывания кровоточащей ноги затянулся до бесконечности. К месту развития событий подоспели покупатели: обступив нас, они щедро делились комментариями, скудоумными советами и прогнозами насчет последствий травмы.

- Надо положить на рану пакетик с горчицей, - сообщала одна. - Горчица весь тиксины и вытянет. - Надо думать, дама имела в виду токсины. - А ежели тиксины не вывести, тут-то и случится заражение крови, а тогда уж вы и не жилец вовсе.

- Видел я такие укусы, - подхватывал второй. - У того парня началась гангрена, так что ногу ему оттяпали за милую душу.

- А я вот вам скажу, что в целом свете нет ничего стерильнее собачьей пасти, - вступил престарелый джентльмен, доселе тихо-мирно выбиравший себе новую пару домашних тапочек. - Ведь собаки сами свои раны зализывают, и те заживают, не успеешь и глазом моргнуть. Так что покусанную собаку к дорогому ветеринару везти вовсе незачем. Но послушай моего совета, сынок: как домой приедешь, натри ногу топленым свиным жиром. Тогда она не распухнет. - Я чувствовал: терпение мое на исходе. Стало быть, пора уходить подобру-поздорову.

- Послушайте, - прорычал я, - дайте-ка сюда мой ботинок. А уж о ране я и сам позабочусь. И все равно спасибо вам за участие. - И, с красной ночной рубашкой под мышкой, я захромал к выходу. Ковыляя мимо вешалки с уцененным товаром, я слышал, как Пушок все заливается неистовым лаем где-то в глубине магазина.

- На вашем месте я бы этого пса пристрелила, а мозги отослала на обследование, - заявила старушка, теребя в руках синтетический кошелек. Чего доброго, он сбесился, и тогда вам пропишут эти кошмарные уколы в живот. Двадцать пять уколов, знаете ли; а я слышала, будто хуже них ничего уж и не придумаешь!

- Нет, мэм, - отвечал я. - Я знаю доподлинно, что один весьма компетентный ветеринар недавно сделал ему все необходимые прививки. Кстати, об уколах в живот: их делают двадцать один, а не двадцать пять. - И я спасся через открытую дверь, сжимая в руке ботинок и оставляя за собою кровавый след.

Уже садясь в пикап, я слышал, как Лоуис от дверей кричит мне вслед:

- Я страшно извиняюсь, доктор Джон. И, разумеется, не трудитесь платить за ночную рубашку прямо сегодня. Я поставлю ее вам в счет, а вы, как только поправитесь, так и заедете.

Я молча посидел в кабине пикапа минуту-другую, кипя яростью и тяжело дыша. Но со временем комизм ситуации возобладал над гневом, и на меня накатил приступ смеха: поначалу я тихо хихикал про себя, а потом, не сдержавшись, захохотал в голос. Еще не отсмеявшись толком, я покатил в клинику накладывать повязку, размышляя про себя, каково это - быть единственным ветеринаром в маленьком городке. Знать наперечет всех собак и их хозяев - это, конечно, здорово, но порою это оборачивается тяжкой повинностью.

Так почетно быть доверенным доктором братьев наших меньших; так лестно, когда друзья и клиенты советуются с тобой по поводу здоровья своих питомцев. Однако иногда страшно раздражает, когда и за покупками нельзя пойти без того, чтобы тебя тут же не окружили "собачники", требуя немедленно поставить диагноз или расхваливая своих четвероногих вундеркиндов. Однако хуже всего - это когда сами недовольные пациенты облаивают тебя или, не приведи Боже, кусают.

Когда я возвратился домой, Джан уже раскладывала подарки под рождественской елкой.

- Как твоя нога, родной? - осведомилась она.

- Что? Откуда ты знаешь? - изумился я.

- Ну, недавно из аптеки звонил Лорен, спрашивал, не подбросить ли тебе какого-нибудь лекарства.

- А ему-то откуда все известно?

- К нему Клатис заходил, купить что-то там для Бетти-Джо, а ему рассказала Лоуис: они столкнулись в придорожном магазине.

- Ушам своим не верю! - отвечал я. - Почему бы им всем, для экономии времени, просто-напросто не передать новость по радио?

- Надеюсь, ты не повел себя с Пушком по-свински, милый, - проговорила Джан. - Я уверена, он не со зла. В конце концов, бедняжка и впрямь хилый да хворый.

- Да я его пальцем не тронул. Только вот в мыслях пожелал ему много чего "доброго".