Друг твоего отца. Телохранитель для принцессы

— Говорила же, мы прекрасно подходим друг другу, — кусаю его, а сама крепко задумалась.

Мы и правда в глуши. Перепачкались во время утех, душа нет. У него ранение, чистой воды запасы ограничены. И мы здесь неизвестно насколько. Если он продолжит так же пренебрегать собой, рана не заживет быстро. И наши и без того скромные запасы быстро истощатся.

Впрочем, я ошибалась. Утолив жажду утех, мой пациент сразу слегка сбавил обороты и присмирел. Позволил обтереть себя влажным полотенцем и покормить. Постебался с того, что у нас быстозаваримаемая лапша на ужин после деликатесов, которые выготавливала Елена и ресторанов, в которых я привыкла питаться.

— Пфф, да ладно тебе. Я миллениал, залить кипятком лапшичку так, чтоб твой мужик остался сытым и довольным — это же вообще праздник.

— Я удивлен что тебя вообще это заботит. Не думаю, что твои одногодки переживают о том, чтоб мужик был сыт и доволен.

— Ты трахался с моими одногодками?!

Матвей чуть лапшей не подавился от того, как прилетело. А у меня аж мягкое место полыхнуло от одной лишь мысли.

Мот отставил тарелку и окинул меня внимательным взглядом. А я перестала чувствовать, что в тарелке горячее, так как мои ладони и щеки полыхнули от того, что мозг вдруг стал пытаться себе визуализировать.

— Нет, — ответил наконец, — не то, чтобы я спрашивал паспорта… Но я всегда предпочитал женщин постарше, с ними головной боли меньше.

— Почему это?

— Они четко знают, чего хотят. И чего ждать от таких связей.

— Ага, — хмыкнула я, перебивая его, — это вам, мужикам, удобно себя этим тешить. Я вот тоже знала чего хочу с первого дня, и хотела только тебя. Но тебе этого было мало. Зато бедная Марина год переживала твой “секс по расчету с взрослой и адекватной” и до последнего надеялась на что-то.

— Мой косяк. Не рассмотрел, что там был намек на чувства. Надеялся, что Мара умнее.

— Ой, ты невозможен! Умнее. Ты в зеркало себя видел? Ходишь, весь такой огромный и красивый как бог, и ждешь от дам какого-то здравого смысла и ума. Ну ага.

Он рассмеялся, и я улыбнулась. Как же я обожаю его смех.

— Не напрягай бок, — все же шиплю, шлепнув его по ноге, а мне вдруг прилетает в ответ и он шикает.

— Все, выключай наседку. На мне все как на собаке заживает. И я недолго буду твоим плюшевым мишкой.

— Улала, — играю бровью, — я уже предвкушаю секс с грозным медведем.

— Извращенка.

— Не была ей до встречи с тобой, — мило улыбнувшись, пожала плечами.

— Теперь станешь, я позабочусь, — смехотворно угрожает в ответ.

Глава 42

Маргарита

Следующим утром зарядил ливень. Сильный, затянутый, лило как из ведра весь день.

— Погодка выдалась… — начала я, но Матвей меня перебил.

— Идеальная. Дороги размоет, следы машины вместе с ними, никто нас не отследит. Видимо, кому-то наверху мы все же нравимся.

Я немного удивленно посмотрела на него и подумала, насколько по-разному работают наши головы. Для меня дождь это просто дождь. Матвей во всем видит возможности, извлекая плюсы и минусы. И то, что он озвучил, однозначно плюс.

— Что уставилась? — усмехнулся мужчина, поймав меня на том, что пялюсь.

— Думаю. Какие мы с тобой разные.

— Только теперь поняла? — играет бровью. — Ох и не зря все эти шутки про недалекий ум блондинок ходят-то.

Я ехидно прищурилась и фыркнула.

— Дурак. Но, не волнуйся. Блондинку тебе осталось недолго терпеть.

— Ты о чем? — Матвей как-то моментально напрягся и присел на кровати.

— Не надо скакать, — тут же запротестовала я, подходя и укладывая его на место. Сама прилегла рядом. — Ну включи сам логику. Если ищут блондинку то первое, что стоит сделать, это избавиться от белокурых волос.

— Мне нравятся твои волосы, — одна из прядей оказалась у него в пальцах, а затем он запустил в голову всю пятерню, почти побуждая меня замурлыкать.

— Я знаю, я вся тебе нравлюсь, — заявляю бахвальски и целую его.

Бабочки в животе запорхали во все стороны. Это все еще происходит в каждый наш поцелуй. Мой зоопарк до сих пор не может поверить в то, что этот жеребчик теперь наш.

Сильные руки тем временем нахально укладывают меня на себя, а затем сжимают ягодицы.

— Я думала тебе не нравится, когда женщина сверху, — играю бровью, глядя на него сверху вниз, и это очень непривычно.

— Ты мне нравишься, — повторяет, ухмыляясь, мою фразу, и сдвигает меня чуть выше, на свой бугор в плавках.

— Неугомонное чудовище, — смеюсь, — что-то подсказывает мне, что ты рад дождю не только потому, что дороги размыло. Но и потому, что можно не выползать из постели целый день, и меня не выпускать.

— Ты сама выпустила кракена, — жмет плечами без капли стеснения. — Я достаточно долго сдерживал себя, пока мои очи срамила одна вертихвостка в коротких платьях и без тормозов.

— Нужно было не сдерживать, — мурлычу в ответ, целуя его подбородок.

— До сих пор приходится. Эта милая возня совсем не то, что мне на самом деле хочется делать с тобой. Совсем.