Другая дверь

Ещё к костюму прибавили три рубашки, несколько манжет и воротничков, а также белый жилет, сказали, что для приличного джентльмена так нужно. А поскольку Слава собирался таким образом себя представлять, то и выхода у него не было.

В конце аудиенции Прохоров отозвал Якова (так звали портного) в сторону и показал ему свои трусы, конфиденциально попросив, чтобы сделал хотя бы три (лучше пять) штук таких.

Вспомнился роман Стругацких «Трудно быть богом», где герой, человек с другой планеты, вводит в средневековый быт города носовые платки, просто как бы случайно обронив один такой во время какого-то приема. И платки такие (и их разнообразные модификации) скоро стали частью быта в этом городе, их стали носить все, кто мог себе позволить, конечно…

Интересно, получится ли и здесь такая история с трусами? Герою Стругацких это не удалось, потому что для выполнения подобной цели нужно было переспать с какой-нибудь светской дамой, а он ими брезговал… Вряд ли и здесь эта разновидность мужского туалета победит, хотя Яков явно будет её теперь пропагандировать. Просто у кальсон по сравнению с трусами есть одно явное преимущество – они теплее, а температурный режим, судя по запаху некоторых обитателей окружающих домов, для них является определяющим.

Как бы там ни было – сторговались они с мастером на трёх днях и тридцати пяти марках, из коих десять были уплачены в качестве задатка или аванса. Так распорядилась Песя Израилевна, которая и вела всю торговлю, поскольку Яков ни слова не понимал по-русски. Наш герой был уверен, что из этих тридцати пяти сторгованных марок, как минимум, пять пойдут его квартирной хозяйке.

– Теперь к Давиду… – сказала она, когда они вышли из подвала.

Почему-то все её заведения находились в подвалах. Наш герой смутно подозревал, что «Шнейдер Шнейдерман», к которому он предложил обратиться, был бесповоротно отвергнут именно по тому признаку, что мастерская его находилась на первом, а то и на втором этаже.

Как и ожидалось, Давид тоже царил в повале.

И вообще всё здесь было, как и ожидалось. По углам довольно большого помещения были накиданы огромные горы какого-то мусора: тряпки, бывшие когда-то одеждой, одежда, бывшая когда-то тряпками, ломаные стулья соседствовали с недобитой посудой, из жестяных банок торчали безголовые куклы, а над всем господствовала оленья голова с вытертой до такой степени шерстью, что казалось – это просто череп с обломанными рогами и стеклянными глазами.

Давид, чем-то этот череп напоминавший, только без рогов, угрюмо посмотрел на вновь прибывших. До этого он сидел за столом и с помощью иголки и нитки сочинял какую-то вещь (королевскую горностаевую мантию?) из обрывков старого одеяла и заношенных до дыр штанов, сделанных из неизвестного науке материала.

А запах…

Песя начала переговоры, а Прохоров молил Бога о том, чтобы эта аудиенция закончилась поскорее, до того, как он падёт, пронзенный запахом лука, пота и плесени. Он поискал окно, с трудом нашёл маленький квадратик и двинулся к нему, в надежде вздохнуть хоть чуть-чуть свежего воздуха. Но воздуха он не нашёл, зато нашёл несколько старых растрёпанных книг.

И схватил их, как утопающий соломинку, надеясь, что те отвлекут его от горестных размышлений и воздыханий.

Рваная книжка на немецком, судя по некоторым признакам – учебник чего-то из области естествознания. Кусок религиозного на польском, теперь тоже религиозное, но уже по-французски…

Ага, а это что?

Перед ним лежала абсолютно ненужная, очень частая и в силу этих двух причин не продаваемая книга на русском. Это был путеводитель по Западной Европе, написанный человеком по фамилии Филиппов. Никогда в жизни, в той, старой жизни, Прохоров не брал эту книгу в руки, разве что перекладывая на столе или переставляя в шкафу, чтобы добраться до чего-то, что эта книга мешала рассмотреть. Потому что ни в юности его, ни в зрелом возрасте, ни в старости продать на сто лет устаревшую информацию о том, сколько стоит билет на пароходе до острова Сан-Маргарит, в какой гостинице Амстердама лучше остановиться, и что одеть, когда собираешься совершить восхождение на горную вершину в Швейцарских Альпах, было нельзя ни советскому инженеру, ни перестроечному мешочнику, ни постперестроечному бизнесмену.

Но как же Слава обрадовался этой книге сегодня…

В предисловии – железнодорожные сообщения, куда из какого города и за сколько можно добраться, тарифы на омнибусы и конки, как и где получить заграничный паспорт, где лучше играть в казино и какие блюда любят в Испании. Всё это очень важно и интересно, если он соберётся путешествовать по Европе, но и для него сегодняшнего информация нашлась.

Гостинцы с их тарифами в Берлине, если он поссорится с Песей или сочтёт, что по бизнесу лучше будет смотреться, если он проживает в отеле, а не в халупе. Там, где была описана одежда для путешествия на высокие горы, указывалось, что обычная не совсем подходит, нужно подготовиться. Прохоров не собирался восходить на горы, но вот сам список обычной оказался очень ценен. Яков был абсолютно прав – манжеты и воротнички нужны…