Другая Грань. Часть 1. Гости Вейтары

— До ушей, — с готовностью откликнулся мальчишка. Голос немного прерывался, но чувствовалось что казачонок собой доволен: ещё бы, выдержал форсированный марш, не подвел. — Я там в кустарник врезался, а он мокрый весь…

— Плохо, — мрачно заключил морпех. — Сухой-то одежды у нас нет. Простыть недолго.

— Плохо, — всё так же с готовностью подтвердил Сашка. — И растереться-то нечем…

— Возьми у меня в мешке. Что-то вроде полотенца сверху лежит.

— Здорово. А где Вы его взяли?

— У Битого попросил, когда он вещи в дорогу собирал.

— Неужели знали, что понадобится? — изумился мальчишка, оторвавшись от распутывания узла на заплечном мешке отставного капитана.

— А чего тут знать? Погода еще вчера портиться начала. Идти ночью по лесу во время дождя и не намокнуть — это фантастика.

— Что? — очередной раз споткнулся об непонятное слово паренёк.

— Ну, сказка. Небывальщина. Мы почти наверняка должны были промокнуть? Так что, всё просто.

— Всё просто, когда объяснят, — вздохнул Сашка. Достав полотенце, он скинул плащ и рубаху и принялся растираться, пока не почувствовал, как по телу разливается тепло.

— Эх, стог сена бы сейчас, — мечтательно произнес подросток. — Закопался — и спи. А одежда до утра высохнет.

— Нет здесь сена. Наверное, не косят.

— Так трава ещё не подросла, чего косить-то? — в голосе казачонка сквозило искреннее недоумение. Балис, городской житель, о косьбе имел самое отдаленное представление, мальчишке же всё это казалось само собой разумеющимся.

— Понятно. Но как бы то ни было, сена нет, значит, довольствуемся тем, что есть.

Ответа не последовало. Закончив приготовление импровизированной лежанки, Гаяускас присел рядом с парнишкой.

— Вот что, Саша, надо нам определиться. Сам видишь, влипли мы в этом "новом мире" серьезно — серьёзней некуда. Значит, и нам нужно вести себя соответственно, а не "играть в войнушку". Понимаешь?

— Я в войнушку и не играю. Я воевал, — ответил мальчишка, не меняя позы.

— И что, ни разу не влетало за такую вот самодеятельность? — надавить, безусловно, было проще, но зато эффективнее всего было подвести мальчишку к тому, чтобы он сам понял свою ошибку.

— За самодеятельность влетало. Но тут не самодеятельность была, а бой без плана. Я, поначалу такого нагородил…

Сашка помаленьку понимал, что кроме неплохого фехтования, он наделал много глупостей с перемещениями.

— Да уж, за такую подготовку к бою всех нас следовало бы хорошенько пропесочить… Но некому. Значит, самим нужно делать правильные выводы. Во-первых, конечно, прикидывать как, если что, отбиваться станем. А во-вторых, надо привыкать взаимодействовать в бою так, чтобы не мешать друг другу. Понимаешь, о чём я?

— Теперь перед стоянками нужно прикидывать, как быть, если что…

— А также, кроме «как» — «кто» и «где». И давай в дальнейшем по команде "Сгинь!" — Балис легонько улыбнулся, Сашка в темноте этого не заметил, — ложись на землю и наблюдай. И вообще, не торопись в драку ввязываться.

— Это ещё почему?

— Да потому, что противники наши вряд ли тебя сначала будут воспринимать, как серьёзную боевую единицу. Для них ты — мальчишка, с которым можно разобраться одной затрещиной. Внимания они тебе уделять не станут. И вот тем, что они так заблуждаются, и надо воспользоваться в полной мере. Сначала оцени обстановку, разберись, что к чему, а потом действуй там, где ты больше всего нужен. Тебя ведь наверняка учили, что пока ты не вступил в бой — видишь всю картину. А когда начал сражаться с конкретным противником, видишь уже только его. По сторонам засматриваться времени уже нет.

— Ясно.

— Вот и хорошо, что ясно.

— Скажите, а Вы Серёжке — кто? — неожиданно спросил мальчишка.

Балис ответил не сразу: простой, вроде, вопрос неожиданно поставил его в тупик.

— Никто. У него вообще никого нет. Родителей у него убили, он вот прибежал на передовую, воевать… Пытался я его прогнать, да, вот, не успел…

— Прогнать?

— Конечно. Нечего детям на войне делать.

— Ага, сейчас ещё скажете, что его дело — сидеть где-нибудь в тылу, да расти для мирной жизни.

Сашкин тон Балису не понравился.

— Конечно, скажу. Угадал?

— Чего тут угадывать. Слышал я уже это…

— Слышал? Когда? От кого?

— В восемнадцатом от поручика Бочковского. Когда пришел и сказал, что буду воевать вместе с ними.

— Прав был Бочковский.

— В чём прав-то?

— Во всём. Пойми, Саша, дети воевать не должны. Не детское это дело.

— А сиротами оставаться дети должны? Добрые слова говорить нетрудно. Вы растите, а мы вас защищать будем. А где они все были, когда комиссар арестов и обысков со своими бойцами нашу станицу «чистил»? А где были Вы, когда Сережкиных родителей убивали?

— Это война, Саша. На войне убивают.

— Вот именно, война. "Мы защитим"… Пока все были живы, защитить не смогли, а когда уже поздно "мы защитим"… Вы просто не знаете, что это такое, когда у тебя убивают родителей, братьев, сестер… Поэтому нас не поймете.