Другая Я

Он придвигается ближе и плотным кольцом сжимает пальцы на моей талии. Я знаю наперёд. Если он будет чуть более настойчивым – я не стану его отвергать. Тем более, сейчас. Когда вновь хочется заткнуть пустую дыру в душе чем-то таким… чего Костя никогда не сможет мне дать. Я просто ещё не успела переварить сегодняшний день. А мужчина очень удачно застал меня врасплох.

Чувствую, как Шахов мягко разворачивает меня к себе и скользит голодным взглядом по моей шее. К груди. Останавливается в том самом месте, где до сих пор висит купленная им когда-то подвеска. Он касается её пальцами, выжигая невидимый след на моей коже. Дыхание его учащается, когда он узнает свой подарок, выбросить который у меня рука не поднялась. Да. Я ношу его до сих пор, как амулет удачи. Без него я падала в грязь лицом несколько раз в самые ответственные моменты. И пусть это лишь моё воображение, кулончик неизменно служит мне верой и правдой.

– Почему он? – мужчина склоняется надо мной, и я чувствую тепло его губ на своё щеке. – Почему не что-то более достойное и представительное?

– Я уже сказала. Моя жизнь тебя не касается, – отвечаю твёрдо, смело отталкивая его назад. С трудом, конечно, но у меня получается. – Почему сразу не сказал, что привёз мне ювелирное украшение, а не ту безделушку с набережной?

– Привёз, потому что хотел тебя порадовать. Не сказал, потому что не привык разбрасываться словами или ждать благодарности, – последнее слово заставляет меня вспыхнуть и убрать руки за спину. Ведь я всё ещё помню свои невероятные ощущения, когда несколько дней назад он настойчиво приложил мою ладонь к своему возбуждённому паху. – Её изготовили на заказ. По моей личной просьбе доработав дизайн. Бриллиант, я надеюсь, ты сразу узнала.

Нет, не сразу. Я вообще не сразу поняла, что это украшение – драгоценность.

А вслух настойчиво меняю тему.

– Твой кофе остынет.

– Мне плевать.

– Зачем просил тогда?

– Ты всегда готова давать мне то, что я прошу?

Мне хочется, громко фыркнув, отвернуться от него. Ну что за самоуверенность?!

– Этот кусок металла дорог тебе, потому что его подарил я. Можешь не отрицать.

– Я вообще не собираюсь с тобой это обсуждать. Но могу прямо сейчас на твоих глазах снять его и выбросить в мусорку. Ты этого добиваешься? – если он скажет, да, я так и сделаю, клянусь! Без единого сожаления!

– В таком случае, будь честна сама с собой, если со мной не хочешь быть откровеннее.

Я не успеваю среагировать, как Шахов резко подаётся вперёд, хватает меня обеими руками и накрывает своим ртом мои губы, настойчиво заставляя их раскрыться. От его близости меня начинает штормить. Сжимаю руки в кулаки, пытаясь справиться с желанием зарыться пальцами в жёсткую шевелюру и притянуть к себе его голову ещё ближе. Я не представляю, что мне делать. Справиться с собой – ещё полбеды. Отталкивать мужчину бесполезно. Брыкаться – пустое занятие. Единственный известный мне выход – остаться равнодушной. Хотя бы внешне.

Вопрос в другом. Зачем? С меня никто не спросит. А я уже никому ничего не должна.

Его руки уже плавно исследуют давно забытые очертания моей фигуры, и я понимаю, что если и дальше стоять, подобно статуе, он с лёгкостью перешагнёт грань, а я пальцем об палец не ударю, чтобы вовремя остановить Шахова.

Поднимаю вверх ладонь, вклиниваясь ею между нашими телами, и тянусь к его подбородку, настойчиво надавливая, заставляя мужчину повернуть голову, тем самым отстраниться от меня.

Замечаю спокойно, как будто меня пламенный поцелуй нисколько не вывел из равновесия.

– Это было второе замечание, господин Шахов. После третьего последует удаление.

– Просто чтоб ты знала, – он вновь пожирает меня голодным взглядом, но теперь я уверена, с этим хищником я уж точно как-нибудь справлюсь, – после третьего я пойду ва-банк.

Пропускаю его слова мимо ушей. Но меня всё ещё интересует главный вопрос.

– Зачем ты приехал? Я тебя не звала.

Тишина между нами становится почти осязаемой, плотной, тяжёлой и горячей. И я вдруг особенно остро ощущаю, что из одежды на мне только короткий шёлковый халат, который с лёгкостью соскользнёт с моих плеч, едва Шахов приложит к этому хоть какие-то усилия. А он такой радости, вроде как, недостоин.

– Я не знаю, Мия.

– Тогда отойди от меня и сядь на диван. А я пойду, переоденусь.

– Мне и так нравится, – в его глазах сверкает голод. – Не трудись…

В голове проносятся воспоминания и продолжение такой же фразы, сказанной мужчиной пять лет назад.

«Я всё равно сейчас всё с тебя сниму. До последней тряпки».

– Костя у меня нет желания устраивать из своей квартиры поле брани. Поэтому, раз уж ты всё равно приехал, несмотря на моё нежелание тебя видеть, давай ты примешь мои правила и будешь вести себя прилично. Если ты не согласен, дверь находится там же, где и пять минут назад. Что-то не нравится – до свидания.

Под моим жёстким взглядом мужчина медленно усаживается на диван и поднимает вверх руки в знак своего согласия и полного смирения.