Другая история Московского царства. От основания Москвы до раскола [= Забытая история Московии. От основания Москвы до Раскола]

«В то же время юноша Пётр подпал иноземному влиянию совсем иного сорта. Далёкий от богословских тонкостей, он был враждебен католичеству, не интересовался протестантским богослужением, но увлекался западноевропейской культурой в том её складе, какой установился в протестантских государствах. С падением Софьи попытки католической пропаганды на Руси прекратились, иезуиты были прогнаны… зато с подачи Петра протестантская культура стала широко влиять на Русь. Так, рядом с борьбой семейной, политической и церковной в конце XVII в. разрешился вопрос о форме воздействия на Москву западноевропейской культуры».

Пётр, чтобы развязать себе руки, забрать церковные богатства на военные нужды и привлечь иноверцев, избавился от «православного флага» и фактически отменил патриаршество уже в 1700 году. В итоге церковь как самостоятельный институт духовного воспитания народа была уничтожена, а религия превратилась в государственный орган идеологического и политического контроля. Официально же патриаршество было заменено в 1703 году Святейшим Синодом, и восстановлено только 5 (18) ноября 1917 года в Лениным, в результате сделки с православной церковью, которая обещала помочь большевикам деньгами. (Когда же требуемых денег не дали, Ленин так разозлился, что объявил церковь отделённой от государства, и держал её «в загоне»; религия вновь оказалась востребованной при Сталине.)

Пётр в полной мере воспользовался результатами церковной реформы, давшей в руки государству послушную церковь. Пётр учёл и применил опыт и планы В. В. Голицына, — но только приблизив их к реальности, выведя из сферы мечтаний. Историки полагают, что Василий Васильевич «начал серьёзную реализацию намерений, часто уходивших очень далеко за пределы будущих прожектов и итогов деятельности Петра Великого». Но поскольку не был он самостоятельным хозяином страны, то и не смог многого сделать. А на самом деле ни он, ни Пётр не смогли сделать того, что выходило за рамки возможного. Что же, собственно, смог сделать Пётр?

«В результате реформ Петра I сократилось отставание России от Запада: у неё появилась современная армия, она стала морской державой, улучшилось государственное управление, развились промышленность, торговля, ремёсла», — совершенно верно пишут историки в учебниках для старшеклассников. Но эти реформы, полагают они, «были направлены на укрепление феодального государства» и «приблизили установление в России абсолютизма». А вот это верно не вполне. Реформы проводятся в интересах определённых структур; они не могут быть изначально направлены на «установление абсолютизма», или, скажем, тоталитаризма. Или даже «демократизма».

Государство имеет целью своё выживание, и государи (кстати, как и Генеральные секретари КПСС) тоже хотят выживать, как политические фигуры. В той мере, в какой надо было подчиниться воле дворянской (партийной, демократической) элиты государи (секретари, президенты) шли на это. И часто вели политику, вредящую большинству. В той мере, в какой можно было этого подчинения избежать, — всё-таки поступали во благо большинства. Вот это и называется синхронизацией интересов. Наше государство эволюционировало вместе со всем обществом, и даже более того, со всем человечеством.

Поэтому не будем любоваться ярлыками, развешанными вокруг личности Петра, а посмотрим на результаты, которые рывок, сделанный в его правление, получило государство. Они, безусловно, положительны; достижений эпохи Петра хватило более, чем на сто лет.

Б. И. Гаврилов пишет в «Истории России»: