Другая история принцессы

Когда лошадь выровняла шаг, а из груди окончательно исчезла боль, они подъехали к первому дому. И здесь их точно никто не ждал. В этой деревне жили отчаянные люди, которые не убежали от дракона за дальние холмы только из упрямства. Сколько раз они перестилали крыши, никто не считал. Но в этой деревне любили говорить: «Это наши дома», – и оставались на месте.

Упрямые и вечно хмурые женщины и мужчины уже потихоньку выглядывали из крохотных окон и тут же их закрывали. Эйслинг помнила, что ее здесь не любят, и крепче держалась за поводья. По их мнению, она не должна была совсем выходить из башни дракона. Ради всеобщего блага.

Эйслинг не знала, зачем сюда заехала. Возможно, только для того, чтобы не возвращаться. Или надеялась увидеть Варну. Она ушла с пира раньше многих и пешком отправилась за холмы. Не в эту деревню, теперь это стало очевидно. Здесь бы и короля не приняли, что же говорить о подруге принцессы. Эйслинг надеялась, что с Варной все хорошо. За холмами должен быть отряд Корна, там ей помогут.

Но, остановившись у первого дома, Эйслинг снова почувствовала растерянность. Что дальше? И вопрос вовсе не относился к этой деревне.

Дракона нет, но есть варвар – ее муж. Оставит ли он ее при себе, если король прикажет избавиться? Какой вообще был расчет у Дайры, когда он отдавал браслет варвару? Явно же какой-то был, просто так ее отец ничего не делал.

Мысли снова вернулись к Ярвину. Он мог быть посвящен в планы короля, и тогда становилось не по себе. А если вспомнить все, что рассказывали о жестокости варваров, то совсем плохо.

– Слушай, ты прости, что лезу, – заговорил Гундриг. – Но ничего такого не подумай про Ярвина. Он сильный и выносливый, но последние дни его доконали. То один бой, то другой, еще дракон когтем зацепил.

«Он читает мысли?» – удивилась принцесса. Как иначе расценивать эти слова?

– Уна поставит его на ноги через день-другой, и он покажет, на что способен. – Варвар многозначительно посмотрел на нее.

– Я тебя не вполне поняла, – начала Эйслинг. – Почему ты оправдываешь своего яргана? Он в чем-то провинился?

– Ну, ты так летела, – замялся Гундриг и почесал подбородок. – Женщины так от него не бегут обычно. Я и подумал, что он ночью ну… показал себя не с лучшей стороны.

Эйслинг резко отвернулась от Гундрига. Один варвар ее сделал женой, а другой вдруг решил просветить, как ей повезло и зря она бежит от мужа. Который, оказывается, очень вынослив. Что, наверное, порадовало бы любую другую женщину.

– Ты можешь не стараться. Твой ярган показал себя достойным мужчиной, – ответила Эйслинг. – Я здесь по другой причине.

Осталось придумать причину. Такую, чтобы варвар не стал и дальше ее убеждать в мужской силе своего вождя.

– Оставайся здесь, я поговорю с людьми, – сказала Эйслинг и спрыгнула на землю.

Идти никуда не пришлось. Когда в деревне поняли, что приехала принцесса, то главные подстрекатели вышли на улицу сами. Двое мужчин и одна женщина.

– Значит, принцесса Эйслинг, ты теперь с ними? – Вместо приветствия самый рослый из мужчин, которого звали Рон, показал на варвара за спиной Эйслинг. Только с Роном когда-то удалось нормально поговорить. Остальные не хотели слушать.

– Вы теперь тоже все с ними. Два дня назад ярган Северного острова Ярвин Лагмар убил дракона. – Глаза людей округлились, а Эйслинг продолжила: – По велению короля тот, кто победит дракона, забирает себе земли Хилбора. Теперь он хозяин этих земель.

Женщина охнула, мужчины оторопело почесали бороды.

– Дракона больше нет? – переспросил Рон.

Они и правда этого не знали, поняла Эйслинг. Новость их ошарашила, и какое-то время все только переглядывались.

Но вот прошло первое удивление, и на лицах появились улыбки. Люди отчего-то стали потирать руки. Словно заранее знали, какой должна стать их жизнь без дракона. Эйслинг постаралась им объяснить, что теперь здесь правит варвар и к чему может привести такое правление. Но после известия о смерти дракона ее не слушали.

Обрадованная троица что-то между собой быстро решила, и Рон задумчиво осмотрел сначала Эйслинг, затем мельком Гундрига.

– Значит, дракон мертв. Это хорошо, – повторил он. – Но что насчет его золота? По справедливости, половина должна достаться нам. Мы больше других страдали.

Рон наклонился вперед и добавил:

– Как считаешь, принцесса Эйслинг?

Не вопрос – удар под дых. Она еще не сообразила, как ей дальше жить после смерти дракона, хотя прошло два дня. А люди узнали о гибели мгновение назад и сразу заговорили о золоте. Но она умела сохранять спокойствие, когда это требовалось.

– Вы страдали, потому что отказались уезжать, – ответила она. – Я предлагала вам уйти дальше за холмы и приводить сюда только овец и баранов, чтобы дракон не летел дальше. Но вы остались здесь. А за холмами Корн…

– Корн бы все решал и не давал нам жить, только бы требовал плату за свою охрану, – перебила женщина и сама, будто испугавшись, что заговорила, тут же отступила на шаг.