Другая история Российской империи. От Петра до Павла

Поэтому эпоха, например, Ивана Грозного и сама личность этого правителя, как в отечественной историографии, так и в зарубежной, изображается только в чёрных красках. Зато Смуту с её избранным боярским царём считают чуть ли не предтечей всей демократии в Европе. Понятно, что, давая свои оценки тому давнему периоду, историки исходили из принятых вих время идеологических моделей, а вовсе не из тогдашних интересов страны, историю которой они описывают.

Народу нужно такое государство, которое всей своей мощью заставит исполнителей действовать в государственных = общенародных, а не в своих шкурных интересах. А элита ВСЕГДА предпочитала именно шкурные интересы. В истории немало тому примеров: князь Курбский при Иване Грозном, боярская вольница при Елене Глинской, светлейший князь Меншиков при Петре. Сложность в том, что государственный аппарат только из людей и состоит. В каких-то случаях можно менять кадры (если есть кадровый резерв), а в каких-то и нет. Ивану Грозному пришлось изначально опираться на тех людей, цели которых имели хоть что-то общее с его царскими целями, и по ходу выполнения своей программы расставаться с теми из них, чьи цели начинали очень сильно уходить в сторону. Так произошло с Адашёвым, наиболее долго сотрудничавшим с царём. Но люди обычно прекрасно понимают, к чему идёт дело, и стремятся консолидироваться в какие-то структуры, чтобы противостоять власти.

Хорошо, если цели этих структур совпадают с целями сохранения устойчивости государства, но обычно-то они действуют во вред ему, — вспомним, как пример, поведение боярства во времена малолетства Ивана IV, — ведь оно было направлено против интересов государства. С этими боярами пришлось бороться, и позже заменить их дворянством, лишив экономических ресурсов. Ведь старая элита вела дела так, чтобы достичь целей, прямо противоположных царским, а сложная геополитическая обстановка требовала срочных мер, и царю приходилось решать этот кадровый вопрос.

В силу долгосрочности реализации целей высокого уровня необходима преемственность власти. К сожалению, после правления как Ивана, так и Петра, её не было, и не только из-за пресечения династии, но и потому, что их наследники не понимали целей, которыми руководствовались Иван и Пётр. Они, как законные хозяева своей страны, а не временщики, видели перспективу и понимали свои задачи: хозяину дома понятнее, что надо делать, чтобы дом процветал, чем квартиранту. А власть Годунова была более «мелкой», так как решала задачи гораздо более низкого уровня, чем те, что решались при Грозном. Про Екатерину I и говорить не приходится.

Для истинного хозяина земли русской важно понимание сути протекающих процессов, он должен видеть общий ход событий. То есть уметь оценить обстановку, и в соответствии с этим принять решение. Но когда суть процессов понята, и цель поставлена, хозяину надо ещё обладать управленческим талантом. То есть он должен представлять, к какой цели стремится, и постоянно корректировать свои действия для этого, так как вовсе не факт, что запланированные им конкретные действия ведут к ожидаемым результатам. И ведь ситуация постоянно меняется под действием других сил, преследующих свои собственные цели, в том числе иностранных государств.

И, наконец, хозяин должен уметь создавать механизмы для реализации своих целей. Понимать, чем власть может управлять, а чем нет; какие структуры управления создать можно, а какие нет. Разбираться, есть у него люди для такой работы, или нет, и сумеет ли он их контролировать; что оставить за собой, а что перекинуть на нижние управленческие «этажи», в том числе на местное самоуправление.

Пётр I получил уже прочно сколоченное здание самодержавия. Но и ему пришлось начать свою политическую карьеру с очередного разгрома застойного, чванного, неработоспособного слоя: раньше всего — общенародное благо, а ежели не хотите подчиниться добром, то «у меня есть палка, и я вам всем отец».

Он замахнулся на цели очень высокого уровня. Если этого не учитывать, может показаться, что в его действиях была изрядная хаотичность: какие-то дела начинаются, не заканчиваются, начинаются новые. Возможно, Пётр, наблюдая своих ближайших помощников, понимал, что они не в состоянии осознать, чем он заставил их заниматься. Без должного контроля они мгновенно забывали о государственном интересе, — при этом не забывая о своём собственном. Вот он и хотел, начав разные дела, создать некоторую структуру, которая заставила бы его наследников действовать в определённых рамках. И это ему удалось. А то, что казалось хаотичным, непродуманным, обернулось источником развития страны в последующие царства. Таким образом, можно сказать, реформы Петра задали определённую структуру последующим действиям.