Другая история Средневековья. От древности до Возрождения

Самые распространенные элементы культа из числа находимых в земле Китая археологами – гадательные кости, которые делали из лопаток животных или обломков панцирей черепах. Костей этих найдено более ста тысяч, причем 30 процентов из их числа покрыты трудно поддающимися чтению иероглифами. Обычно на кости писался какой-нибудь простой вопрос, имеющий хозяйственное или бытовое значение, после чего кость бросали в огонь. По получившимся трещинам специально подготовленный гадатель толковал будущее.

Вторая важнейшая часть религии – почитание предков, которое наряду с мантикой (искусством гадания) включено во все верования китайцев. Каждый род (ШИ) имеет свой храм предков (МЯО), посвященный зачинателю рода. Каждая большая родовая группа имеет, в свою очередь, храм, посвященный общему предку группы. Кому сколько храмов можно иметь, регламентируется в зависимости от социального положения. Император, например, мог иметь семь МЯО.

Покойного предка сначала изображала кукла; затем полотнище, перевязанное посередине наподобие человеческой фигуры; наконец, стали ставить просто черную дощечку с надписью красными иероглифами. Молятся перед ними осуществляют либо глава семьи, либо старейшины рода.

Почитание предков вот главная сыновья обязанность китайца. Самое большое несчастье – пресечение мужской линии рода. В связи с этим существует обряд умилостивления духов тех предков, о ком более некому позаботиться. Разумеется, государственный культ Китая был посвящен предкам императора.

Такой семейно-родовой культ существовал в Китае до 1911 года, а впрочем, он жив и сейчас. Это значит, что и сегодня в Китае сохраняются элементы родового строя. В прежние же времена он играл не просто огромную, а определяющую роль в общественной жизни. Храм – средоточие жизни рода, а так как деревня состоит в основном из представителей одного рода, то здесь центр и деревенской жизни. Храм владел землей и распределял доходы с нее на различные общественные нужды. Служители храма были одновременно деревенскими старшинами; таким образом, храм был правительством деревни. Здесь истоки стойкости коммунизма в Китае: просто деревенский старшина и жрец называется теперь парторгом.

Верующие китайцы очень мало склонны к мистицизму, отвлеченной метафизике, аскетизму. Китайцам не свойственно индивидуальное начало в религии, личная связь отдельных членов общины с потусторонним миром.

В III, IV или VI веке до н. э. (по разным источникам) в Китае творил философ Лао-цзы, что в переводе означает Старый Мудрец. Им самим, или с его слов была написана книга «Дао дэ цзин», Книга о Дао Дэ. Валерий Перелешин, один из лучших переводчиков этого труда, пишет об авторе:

«Но кто был этот Лао-цзы? Был ли это Ли Эр? Был ли это Лао Дань, многократно упомянутый в книгах Чжуан Чжоу, среди «персонажей» которого немало измышленных им самим?… Современные китайские исследователи полагают, что все три догадки об авторе «Дао дэ-цзина» не исключают одна другой».

Так что ничего толком неизвестно ни об авторе, ни об условиях создания книги. Время ее написания тоже не более чем догадка. Название ее непереводимо, о чем прямо пишет переводчик:

«Начать с того, что ключевое слово «Дао» непереводимо. Это, конечно, не «Путь», не «Разум», не «нравственное начало», не «образ действия» и не «космос». Ближе всего подходит к нему Логос эллинистической философии, но введением этого термина были бы внесены в перевод совершенно чуждые Китаю неоплатонические и христианские оттенки… Как же перевести «Дао»? Вслед за Чжэн Линем я перевожу «Дао» как «Истина», хотя оговариваюсь, что «Дао» – НЕ Истина, что оно конкретнее и активнее.

Ту же трудность встречаем и при переводе слова «Дэ». Это, скорее всего, греческая «калокагафия», сочетание добра и красоты, а не мудрость, не добродетель и не природа».

Научное изучение «Дао дэ цзин» началось только в XVII веке.

Книга состоит примерно из ста восьмидесяти стихотворных изречений, главный пафос которых: пусть все идет, как идет. Чем меньше мы знаем и вмешиваемся в окружающее нас, тем больше счастья мы имеем.