Другая. Книга 2 (СИ)

Рассветное зимнее солнце на юге Рэффир было довольно теплым и ласковым. Даже иней, который повсеместно покрывает Свободные Земли, отступает под натиском все еще жарких лучей светила. Двое суток пути, если не останавливаться, примерно четыре, если все— таки кто— то решит поспать.

Тхибар вдохнул свежий, едва прохладный воздух. Да, здесь намного теплее, чем в его родных землях. Как же он был рад увидеть Крину и Форхо, и как же он рад, что мать все еще с ними. Межплеменные распри пришлось забыть еще до того, как верд вернулся домой. Несколько недель он понятия не имел, что ему делать здесь, хотя и тосковал по родным. Мать умело вела дела деревни, превратив ее в центральное племенное сборище — главы двух других племен охотно приезжали наведаться, выказать преданность в виде подарков и угощений, а также каждую луну отдавали по одному лучшему воину на защиту деревни. Этого вполне хватало, учитывая, что дела с другими племенами шли на лад. Только пару стычек с южными орками все еще нельзя было решить мирно.

И Тхибар бы остался там, помогая матери воздвигать каменные стены, строить ров вокруг деревни и укреплять главные здания, однако его путь был другим. Несколько месяцев он пытался найти связь с ведьмами, Мисаари и Мойрэль, однако, как только их пути разошлись, те успешно забыли о нем. Что ж, гнаться за ведьмой, за той демоновской ведьмой, из— за которой он просыпается по ночам и вовсе не от приятных сновидений. Тут уже напоминала о себе кровь отца — кровь драконов. И мать успела это заметить.

— Тебе не место здесь, — как— то одним ранним утром произнесла мать, чем сильно его обидела. Тхибар помогал таскать бревна для нового моста, пытаясь отойти от неприятных снов.

— Вот еще, собралась выгнать меня?

— Не я выгоняю тебя, мой мальчик. Не я.

И она была права. С каждым днем ему становилось хуже. Странные сны повторялись, будто бы намекая, что это вовсе не сны: темная пещера, тишина, прерываемая только неприятным звуком, словно перемалывали кости… И каждый раз сон обрывался на том моменте, когда Тхибар видел тело девушки на камнях: худое, изможденное, до боли знакомое. Каждый дхарский раз его выбрасывало из сна с такой силой, что он просыпался от немой боли, от понимания, что помочь ей, а он был уверен, что это Элен, — он не в состоянии.

На вторую осеннюю луну Тхибар не выдержал. Его разум играл с ним, подкидывая образ Элен в каждой светловолосой девушке, которую он видел. К необъяснимому ментальному расстройству добавились боли в голове, а затем и в руках и ногах. Вены ныли, горели, изводили кожу настолько, что верд перепробовал все настойки местных лекарей, но ничего не помогало. Было странное ощущение того, что кровь внутри закипала, намереваясь хоть как— то попасть наружу. Тхибар не выдержал и спустя неделю очередных мучений решил, что ему лучше покинуть свое племя. Да более того, ходили слухи о том, что он проклят.

Перед тем, как покинуть свое племя, он наведался к одной старухе, травнице, у которой просил благословления на путь. Он не знал, куда идти, но внутренний голос упорно твердил, что идти надо и как можно быстрее. В итоге, старуха заговорила о каком— то пламени дракона, который осветит путь, о ведьмах, которые мертвы, но толком ничего не сказала. Дала несколько довольно бесполезных склянок и выпроводила побыстрее из своей хижины.

Э’рзиир, как Свободные земли называли сами верды, Тхибар любил. Здесь он провел практически большую часть своей жизни. Но только теперь отчетливо понимал, что из— за отца эти земли теперь не принадлежат ему: он здесь лишний, ненужный. На вторые сутки в небесах показался посыльный ворон. Письмо принадлежало Хайрону.

Со странным темным эльфом встречаться не хотелось, но он был единственным связующим звеном между ним и ведьмой. Впрочем, в письме говорилось о том же. А еще Хайрон сказал, что через пару дней они будут в Форширте. Кто «они» и на кой демон им быть в Нейтральных землях — Хайрон не объяснял. Упомянул только то, что у них у всех есть общее задание.

Пришлось изменить свой путь, и через условные пару дней он достиг Форширта. Только вот встретил он не только Хайрона, но и своего друга Вэрилла. Изменившийся практически до неузнаваемости, он рассказал о нескольких месяцах плена в столице Валлии, где его удерживали после неудачной атаки в Шааре. Тхибару о многом хотелось расспросить друга, а также рассказать про Мисаари, но диалог больше не складывался: эльф стал закрытым, хмурым и что— то внутреннее отталкивало от разговора с ним.

Зато Хайрон, как только они покинули Форширт, рассказал, что Элен освободилась из плена какого— то полубога, о чем, естественно, верд и понятия не имел. Его больше поражало то, что с темным эльфом помимо трех других дроу были гончие вампиров: два огромных черных пса с горящими красными глазами.

Около недели они двигались по землям Рэффир, пока в какой— то момент Хайрон не сказал, что теперь можно использовать камень перемещения.

— Король людей всячески отслеживает всплеск любой магии, — пояснил тот. — Вдоль границ давно выстроили обелиски, сдерживающие магию.