Другая. Книга 2 (СИ)

— Ты копия своей матери.

— О, начинаешь свое нытье про убитый родителей? — усмехнулась я, с наслаждением наблюдая, за его меняющимся лицом. Мне прекрасно известно это выражение: гнев, пульсирующей веной на шее перетекающий в ярость. Волк сдерживался, боясь причинить вред моему телу. А я могла вечно издеваться над ним и его детской утратой.

— Не смей, — пригрозил он, но отошел на пару шагов, явно стараясь сдержаться, чтобы не ударить меня.

— Твои детские страхи ползут за тобой всю жизнь? Ты же так хотел убить меня! — дернулась еще раз, ощущая пинок внутри нет. Нет уж, дитя, сейчас ты мне не помешаешь.

— Твоя смерть не принесет мне наслаждения, поверь, — как— то спокойно проговорил волк, осматривая меня с ног до головы. Да уж, одеяло давно слетело на пол, открывая голые ноги и едва прикрытое тело в какой— то ночной сорочке.

— Отпусти меня!

— Зачем? Чтобы ты убила ребенка, Элен? — Морриус опустился на край кровати, его рука схватила меня за лодыжку, препятствуя очередным пинкам. — Почему ты хочешьейсмерти? Онатвой ребенок.

Я сглотнула. Действительно. Я долго думала, не понимая, откуда столько ненависти к собственному ребенку. Может, я не успела привыкнуть, потому что долго время была в коме на том проклятом острове?

— Кто бы ни был отцом, — он весьма двояко усмехнулся, явно намекая на то, что я последняя шлюха. — Твоя кровь в этом ребенке. Даже если она не будет похожа на тебя…

— Хватит! — вскрикнула я. Нет уж, не надо переводить тему, я давно решила, что матерью мне не быть. У него не получится уговорить меня. — Отпусти меня!

— И куда ты пойдешь? — пальцы крепко впились в кожу, причиняя боль. — Король ищет ведьм, убивает их. Он ненавидит всех, кто владеет магией. Тебя схватят на первом же тракте и продадут. Если не в рабство, то Ордену инквизиторов, который не будет нянчится. А пытки для них — дело прибыльное. Они не пожалеют ни средств, ни сил, чтобы выслужиться перед временным королем.

Временным? Морриус, как и все кругом, таили чертовы секреты. Но сейчас мне было плевать. Я понимала, что волк прав — идти мне некуда. Я не знаю, где конкретно нахожусь. Не знаю, где Мерак. Где хоть кто— то, кто поможет мне.

Хватка волка ослабла. Могла ли я осуждать его за то, что он хочет отомстить? Не знаю, смогла бы я пережить подобное, но моя учесть ничуть не лучше его.

— Я обещаю, что смогу защитить твою дочь, Элен.

Я промолчала. Защитить? От чего или кого? Но понимала, что если это действительно истинность, ей лучше быть с ним. Насколько я помню, моя истинная пара редко питала что— то хорошее ко мне, только в последнее время в том замке Мерак начал ощущать что— то вроде тепла ко мне, но уверена в этом я быть не могу. Возможно, мой вампир всего лишь тронулся рассудком. Мне же не раз говорили, что он самый жестокий. И скорее всего, я разум помутился спустя некоторое время, да и взять в расчет его наследственность… Сколько убийств совершил его отец? А сколько было убито при нем, на его глазах, когда он был маленьким? Да и вспомнить тот случай, когда его мать умерла прямо перед ним…

Мой бесконечный поток мыслей перебила резкая боль в животе. На секунду я замерла, а потом ощутила что— то горячее под собой. Только не это!

Волк еще не успел отреагировать на мое беспомощное состояние, как в дверь ворвался какой— то бородатый мужчина.

— Морриус! — он на секунду замер в дверях, заметив, что явно помешал разговору. Перевел желтые глаза с меня на волка рядом и, не будь он таким здоровым, я бы подумала, что он разволновался. — У нас… нежданные гости…

Какое везение! Я усмехнулась, но очередная боль заставила меня сморщиться и даже вскрикнуть. Не к добру все это.

— Дорана! — крикнул Морриус уже в дверях. Он оглядел меня, но все— таки ушел. Было что— то в его взгляде такое, что напомнило мне о Мераке. Он волновался занее.

Старуха, которая постоянно была рядом со мной незаметно появилась в комнате с каким— то тазиком.

— Мне еще рано рожать, — начала было я, на что получила суровый взгляд.

— Ты сама виновата. Твой организм и так слаб. Моли своих богов, чтобы эти роды были не последними.

Да черта с два! Еще когда— нибудь забеременеть — да я лучше откажусь от плотских утех. Но вспомнив, что большая часть была не по моему согласию, я грустно усмехнулась, на что получила очередной неодобрительный взгляд старухи. Да кто она такая, чтобы так смотреть на меня! Она что, прошла через чертовы круги ада, как я, чтобы так разговаривать и смотреть на меня. Спасибо ей, конечно, что пытается хоть как— то принять роды, но думаю, я бы и без нее выдавила ребенка из себя и перерезала пуповину, раз уж на то пошло.

Но с каждой минутой мне становилось хуже. Цепи натягивались на запястьях, никто так и не подумал снять их с меня. Кожа жгла и болела, а вот живот словно разрывало изнутри.

— Твой ребенок принесет конец колдовству, ты знаешь об этом? — внезапно спросила старуха, обмывая меня. И без того было неприятно чужое прикосновение, но я упорно молчала, пристыженная и униженная.