Другая. Книга 2 (СИ)

— Так больше нравится? — вампир уловил появившееся возбуждение, начал двигаться быстрее и рукой, и членом.

Двоякое чувство. Он меня хотел унизить тем, что мне нравилось? И он прекрасно понимал, что мне неприятно от подобной мысли. Да и я сама успела возненавидеть собственное тело, когда оно стало так реагировать на прикосновения вампира. Но это все чертова особенность женского тела! И алкоголь! Ведь так?..

Слюни текли по подбородку, я не могла сдерживать себя. Та рука, что сжимала рот, была искусана, влажная, но вампиру это явно нравилось. Он сам тихо постанывал прямо в ухо. Хриплым, возбуждающим голосом.

Как представлю себя со стороны, плакать хочется! Но мысли разбегались, когда Мерак снова и снова входил, норовя разорвать изнутри, и, будто смягчая боль там, он активно работал другой рукой. Я ошарашено поняла, что приближаюсь к разрядке, попыталась увернуться, дернуться, высвободиться.

— Что такое, Элен? Приятно?

Ненавижу! Застонала, понимая, что слишком близко и не могу вырваться.

— Да, тебе нравится, — шепотом продолжил он, явно злорадствуя. Не в силах думать о чем — либо, я закрыла глаза. Совсем близко.

Вампир целовал, лизал, но не кусал меня. Кожа на шее горела от его ледяных поцелуев. Он входил глубоко, издавая неприличные хлюпающие звуки.

Я громко застонала, прикусила один из его пальцев, и почти сразу же ощутила горячую сперму ниже копчика.

— Умница, — послышалось издалека.

Открыла глаза, поняла, что лежу на кровати. Он явно что — то подмешал в вино! Меня клонило в сон, я не успела испугаться, что Мерак так и не ушел, как сознание благополучно отключилось.

Глава 6

В черном кругу, внутри которого алым пламенем горели продолговатые символы, на коленях стояла фигура в сером капюшоне. Пляшущее пламя отражалось на кристальных стенах пещеры, плясало высоко под потолком в виде длинных каменных зубьев, возвращалось обратно в черным, дымящийся круг.

Шепот, неразборчивый, тихий, слышался в каждом углу. Несколько фигур в таких же серых одеяниях синхронно читали один и тот же текст. Мужчина в кругу вскинул руки к воображаемому небу, его крик встретил только кристальный каменный потолок, но голос разнесся по пространству, усиленный вторящими ему приспешниками.

Изогнутый кинжал блеснул в алом племени, кровь полилась в жертвенную чащу. Он приносил себя в жертву, свою кровь, свое родство с Избранной. Пускай у них был общий отец, но магия крови никогда не ошибалась, в этом ее отличительная черта от нестабильной стихийной.

Пламя взбесилось, скрыв мужчину от других за плотным пологом алого огня. Еще секунду и оно превратилось в золотистый барьер. Мгновение — тот рассыпался, исчезая также быстро, как и появился.

Истинность Избранной была уничтожена. Пускай, не по — настоящему, ведь Шаддар не был полность родным братом, всего лишь по отцу, но скрыть золотые нити от других у него получилось. Это не означало, что связь между ведьмой и вампиром исчезла навсегда. Она исчезла, но в глазах других, в отражениях зеркал истинности, в ощущениях всех, кто мог чувствовать связь. Всех, кроме самих связанных.

Более того, этот обряд уничтожил связь с его собственной истинной, если такая уже родилась. Но Шаддару было плевать, он помнил слова отца: «Верни ее любой ценой, она важна не только для нашего клана, но для всеобщего будущего и блага темных эльфов!»

Но этого хватит, чтобы вернуть ведьму на родные земли, а вампира убрать, как можно дальше от нее, или даже уничтожить, чтобы планам Темной Тиары ничто больше не помешало.

***

Острая невидимая игла с силой вонзилась в сердце Мисаари, она подскочила с кресла, хватаясь рукой за грудь.

— Что с тобой? — Мойрэль оказалась рядом, придерживая от падения.

Огненно — волосая эльфийка качнула головой, она сама не понимала, что происходит. Боль утихала, но оставалось ноющее, неприятное жгучее ощущение внутри.

— Возьми, — Мойрэль протянула бокал вина, из которого недавно пила сама.

Неделю назад они наконец пришли в дом Вэрилла. Их встретил Тхибар, чего Мисаари явно не ожидала. После того, что они с Мойрэль увидели на севере Свободных земель, верд места себе не находил. Издалека ни Мисаари, ни Мойрэль не заметили башню, лишь изуродованные трупы культистов и каких — то зверей. Но как только они приблизились к месту побоища, высокая башня возникла перед ними, будто из воздуха.

— Скрывающая магия, — хмыкнула ведьма, мгновенно потеряв интерес к мертвым культистам. Пока эльфийка, морщась, рассматривала убитых, пытаясь понять, кто смог уничтожить настолько сильных противников, ведьма обыскала башню и вышла торжественно держа в руках какую — то палку.

— Это наша сестра! Она жива!

Та размахивала палкой с искривленными ветвями, образующими некую выемку для мутного, едва светящегося алого пламени. Видимо, это пламя говорило Мойрэль о том, что «сестра» жива. Как бы Мисаари не реагировала на реплики ведьмы, на ее рассказы о себе подобных, ей пришлось принять, что ее родители скрыли правду — она была ведьмой с рождения, пускай и со стороны отца.