Другая. Книга 2 (СИ)

В голове не укладывалось все то, что рассказал Хайрон. Зато теперь пазлы складывались в единое целое. Моя мать не была маньяком — убийцей — она была марионеткой в умелых руках ковена ведьм. Ковен еще до появления Арханны на политической арене этого мир плел свои интриги. Они хотели восстановить было величие ведьм, хотели подчинить все расы, установив диктаторский матриархат, во главе которого стояла бы ведьма. По незнанию и неопытности Арханна попала в сеть интриг и уже не могла высвободиться. Оттого она несколько лет убивала, рвала цепи рабства, не понимая, что строит не «новый дивный мир», а гулаг похлеще коммунистического диктатора русских. Ковен все время стоял в тени, управляя ею, используя наивность и добродушие. Такой рассказ сильно разнился с тем, что мне преподносил Тхибар или Вэрилл. И даже с теми благоговейными сказками, о которых так грезили темные. В действительности все было намного хуже, грязнее. Я путалась в своих чувствах к тому, что слышала. Но теперь понимаю, почему мать могла меня закинуть в другой мир — она боялась для меня той же участи.

Пока я пыталась понять, где могла находиться моя мать и почему она не считает нужным найти меня, в покои постучались. Вряд ли это была прислуга, темный эльф как — то нахмурился, отчего его шрам через левый глаз казался еще более устрашающим.

— Мне придется Вас оставить, Элен, — тихо проговорил дроу, продолжая общаться со мной на «вы». Я кивнула, собралась спросить, кто там такой страшный за дверью, но дроу уже исчез. Чертова магия! Даже применяя ее, никак не могу привыкнуть, что пространство вокруг меня совсем другое и что в любой момент человек или предмет может появиться или исчезнуть.

Я поспешно оправила юбку, погладила спящего Хейдоса (да, я наконец научилась их различать) и пошла открывать. Но меня опередили.

Садр предупреждал, что с его младшим братом мне придется говорить, но я не думала, точнее не хотела, чтобы это произошло так скоро!

— Помешал?

Мерак вел себя странно. Да и странно было то, что он стучал в дверь! Оправдания в том, что его отравили чем — то, мало меня задели. Я промолчала, но отошла на безопасное расстояние, краем глаза замечая, что не только я напряжена: псы подняли головы и уставились на гостя.

— Я хотел поговорить с тобой, — вампир закрыл дверь, но приближаться не стал. Опять эти американские горки?! Сейчас спокойно, потом агрессивно, потом нейтрально, затем злобно. Черт бы его побрал с такими заскоками.

— Хорошо, — равнодушно произнесла, лишь бы меня не пытали и не навязывали свое мнение. Хотя почему — то уверена, что именно последнее сейчас произойдет.

Нас разделяло приличное расстояние. Я стояла у кресла, где недавно сидел темный эльф. Мерак же не отходил от двери. Руки чесались кинуться с ногтями на него, располосовать лицо, а при случае — использовать магию крови. Но события той ужасной ночи все еще стояли перед глазами: его дымящаяся одежда, пустой взгляд, боль…боль…снова боль.

— Я знаю, что не заслуживаю твоего доверия, — начал вампир, медленно сокращая расстояние между нами. Мое тело неосознанно напряглось, разум нашептывал, что опасно оставаться с ним наедине. Но ведь рядом гончие, они же спасут меня? Ха, как же. Они принадлежали ему. Как и все в этом проклятом замке.

— Не стану оправдывать свои поступки тем, что мне подмешали зелье, — Мерак остановился в двух метрах от меня. А я все не могла понять, что с ним такое? Даже тогда, когда умертвия убила меня, его «прекрасное» поведение продлилось несколько дней…

— Но я не могу не извиниться за всю ту боль, что успел принести тебе.

Что? Что, простите? Наверное, мое удивление отразилось на лице, потому что вампир поспешно продолжил.

— Я никогда не узнаю, что ты чувствовала…Но поверь, мне не лучше от осознания того, что я наделал.

— Ты издеваешься? — не выдержала я.

— Нет, я извиняюсь перед тобой, — спокойно ответил он.

— Нет, ты издеваешься! — повысила голос и, понимая, что тот предательски дрогнул, добавила, — Ты преследовал меня, насиловал, бил…Ты…Ты не смеешь просить прощения!

Вампир сделал шаг вперед. Чего он добивался? И почему на его лице нет той тупой безразличной маски? Такое я видела лишь тогда, когда очнулась после пытки умертвии: замученный, болезненный вид. Но он ошибался, если думал, что я смогу растаять и простить его!

— Я понимаю твой гнев…

— Нет, не понимаешь! Ты чудовище, вот кто ты! Ты не способен понять, осознать, и уж тем более принять тот факт, что тебе никогда не стать…человечнее.

Глупо, как же глупо говорить ему об этом. Передо мной стоит существо, далекое от обычного человека. И это не просто скачок эволюции — это, мать вашу, рывок, но в другую, темную сторону. Где нет места сочувствую, эмпатии и гуманности. Вампиры, даже Садр, не способны на это. Я давно поняла, что среди них мне нет места, какой бы сукой я ни была в том мире, но с их сволочной натурой мне не сравниться.

— Что мне сделать, чтобы ты хотя бы попыталась простить меня?