Другая миссис Миллер

Она должна выбросить его. Еще лучше – сжечь эту гадость в барбекю на заднем дворе. Но отогнать мысль об этом письме ей было не проще, чем проигнорировать клубок змей у себя в кровати. Она открыла конверт до того, как ее сомнения вмешаются в дело и отберут у нее тонкую бумажку, покрытую красными буквами. Цвет опасности и крови. Записка состояла всего из четырех предложений, но по силе они были похожи на выстрел картечью с близкого расстояния, и вот уже второй раз за сегодня ее ноги совсем обессилели, и она упала на пол.

Я знаю твой секрет про соседского мальчика. Я не могу обещать, что сохраню его. Сколько это будет стоить? Я буду на связи.

Интерлюдия

Я запустила очень длинную цепь домино, хотя пока боюсь предсказывать, как именно упадут костяшки. Полагаю, многое здесь зависит от тебя. Как бы все ни пошло, я хочу, чтобы ты верила мне, когда я говорю, что не такой конец предвидела в начале. И я никогда бы не подумала, что убью человека. Такая высокая цена за мысль, что мы знаем свои границы.

Теперь слишком поздно отступать. Мне нужно просто довести дело до конца, молясь, что ты не сделаешь никаких глупостей. Не нужно все усложнять еще больше.

Глава 10

В следующий час или около того она пыталась залить вином свою панику, но ничего не поменялось. Вообще-то выпивка заставила ее еще острее осознать ситуацию и вызвала тошноту. Не время выключать свое сознание. Ей нужно думать. Лучше переключиться на кофе.

Кто оставил записку? Судя по этой фразе – Сколько это будет стоить? – это явно была попытка шантажа. Это вычеркивает из списка Рона с его уязвленной гордостью и возвращением чеков, как и всех остальных Нейпиров. У них в руках были деньги. Не было никакого смысла угрожать ей теперь ради денег. Самый очевидный ответ – ее друг в машине, единственный человек, который видел практически все. Но сколько она (Фиби решила все же думать о водителе как о женщине) могла на самом деле знать? Конечно, был тот день ссоры с Джейком, когда он распахнул переднюю дверь, на пару секунд выставив раздетую Фиби на всеобщее обозрение, но все ли это доказательства, которые у нее есть? Если так, это не слишком много, чтобы построить на этом целую схему шантажа.

Только если она сделала фотографии. В таком случае они могут всплыть где-то, вероятно, в Интернете. Фиби простонала и пошла было снова за вином, но остановила себя. Настал момент действовать. Она до смерти напугана, но это единственный способ узнать наверняка. Фиби встала, подошла к окну и посмотрела через жалюзи, как и каждый день в течение многих недель, – на этот раз уже надеясь увидеть своего маленького часового на месте.

Но она увидела совершенно пустую улицу. В последнее время она часто была пуста. Стоило задуматься. Что, если после этого машина больше никогда не вернется? Зачем нужно было влезать ей в голову и оставлять в ожидании катастрофы? Какой жестокой шуткой это было бы – хуже, чем угроза в записке.

Зазвонил телефон, и она почти вскрикнула. С ворчанием она пошла к дивану, на котором оставила его. Вики. Она хотела пропустить звонок. Эта шарада стала невыносимой. А это действительно шарада, если верить Рону. Боже мой, удивительно, как она запудрила тебе мозги.

Фиби стиснула зубы. Если она не ответит сейчас, звонки будут продолжаться. А потом зазвонят в дверь. Ты всегда можешь выкинуть телефон, забаррикадироваться и больше никогда шагу не ступать из дома. Уайатт, вероятно, позвонит одному из своих коллег-психиатров и поселит тебя в номере люкс с мягкими стенами, но по крайней мере ты будешь не здесь, да?

– Алло? – ответила она. Было сложно полностью скрыть хрипоту в голосе.

– Привет, милая. Как проходит твой день?

Да замечательно! Он начался чудесным утром с твоим сыном в постели и продолжился жутким противостоянием с твоим мужем, в довершение к чему я получила записку от моей таинственной преследовательницы с угрозами раскрыть, какая я лживая тварь. Знаешь, обычная будничная суета.

– Ну… он проходит. Как дела?

– Нужно, чтобы ты сказала мне не есть гигантский кусок блэк-фореста, который я только что взяла в нашей любимой пекарне. Я не могла перестать думать об этом со вчерашнего дня. Это моя последняя надежда на искупление. Ты ангел на моем плече, Фиби.

Она попыталась улыбнуться, но все ее лицо казалось хрупкой маской, которая в любой момент может поломаться.