Другая миссис Миллер

Да и разве это такая уж кошмарная идея? Сбежать. Это слово – как мороженое на горящем языке. Сбежать от всего дерьма, навалившегося на ее жизнь и теперь копившегося у ее порога, превращая ее дом в темницу. Сбежать от любопытных глаз и сплетен людей в этом городке, которые знали о ней только из-за ее скомпрометированного отца. Сбежать от Нейпиров и их драмы. Сбежать от своих собственных возмутительных, лицемерных поступков. Сбежать от вечно уязвленного взгляда Уайатта и от своего негодования на его счет, которое каждый день нарастает и превращается в отвращение.

Фиби сделала большой глоток своего тепловатого кофе и стала рассматривать эту идею у себя в голове с бóльшим интересом, аккуратно счищая грязь, как археолог, наткнувшийся на редкий артефакт, изначально выглядевший, как окаменевший мусор.

Чисто технически она может сделать это. У нее есть финансовая свобода, и ей не нужно отвечать ни перед каким работодателем. У нее нет семьи, которая будет тосковать по ней. Уайатт будет только рад избежать еще одного неприятного откровенного разговора, подобного тому, что у них был насчет листовок об усыновлении.

Но есть и подводные камни, которые нельзя игнорировать. Уходом не решить проблему с шантажисткой, которая от злости может бросить бомбу, если она сбежит, никак не ответив на ее сообщение. Заметит ли она вообще, если фотографии или слухи о дочери теперь уже печально известного Дэниэла Нобла попадут в Интернет, пока она будет отдыхать на пляже где-нибудь на Западе? А что, если она будет вообще на другом континенте? Ее паспорт уже запылился, но его срок действия истекает только через несколько лет.

Боже, ты себя вообще слышишь? Ты правда собираешься это сделать? Ты вообще подумала, каково будет Джейку?

Да, она не может игнорировать то, что это ранит его. Но, если она уедет, у него не будет предлога забить на Стэнфорд. И если шантажистка раскроет секрет, и Вики с Роном узнают о запретных делах между их сыном и соседской женщиной, самостоятельное изгнание Фиби, по крайней мере, поможет им перенести шок. С Уайаттом то же самое. В отдаленной перспективе так будет лучше для всех.

Она попыталась найти больше доводов для того, чтобы остаться. Твои проблемы последуют за тобой. Ты всю жизнь прожила на Северном побережье. Это все, что ты знаешь. Ты реагируешь слишком остро. Только трусы обрывают все и убегают. Но ни один из этих доводов не мог перекричать голос, убеждающий ее уехать. Побег кажется нерациональным только тем, у кого нет полного видения ситуации, и их мнение неважно. Она не должна оправдываться перед ними. Она ни перед кем не должна оправдываться. У нее была свобода, чтобы это сделать, а теперь есть и мотивация.

Но Джейк не шел у нее из головы, его объяснение в любви было еще свежо. Думать, что он еще молодой и поэтому быстрее переживет свое горе, было бессердечно. В душе он старше, чем большинство, и он чувствителен; это то, что в первую очередь привлекало ее к нему. Она убьет это в нем. После того, как отхлынет первая волна печали, в его душе останется горечь и недоверие.

Все не должно быть так. У нее есть возможность закончить все на хорошей ноте, попрощаться с ним должным образом. И, если быть по-настоящему честной с собой, ей тоже это нужно. Она готова сжечь все мосты, связывающие ее с этим местом, но она не сожжет его.

Она посмотрела на часы и удивилась, что было всего лишь полтретьего. Столько всего случилось за несколько часов. Почти что слишком много. Но она не помнила, когда последний раз чувствовала в отношении чего-либо такую ясность и оптимизм.

Оставалось только решить, куда ехать. Может, в Калифорнию? Или, может, нет. Это слишком близко к дому, по крайней мере эмоционально. Слишком легко утонуть в грезах о том, как однажды их пути с Джейком пересекутся. Нью-Йорк – хорошее место, чтобы потеряться, но по колориту слишком похож на Чикаго, чтобы было ощущение перемены места. Впрочем, она всегда любила Лондон. Если она пытается начать все с чистого листа, почему бы не по ту сторону океана? По меньшей мере, с этого можно начать. Она побудет там пару недель, максимум месяц, и потом уедет. Мир огромен. Что мешает ей посмотреть все?

Глубоко вздохнув, она взяла телефон и написала Джейку: Можешь вернуться? Надо поговорить.

Теперь она назначает встречу для сложного личного разговора. Остается надеяться, что он закончится хорошо.

Меньше чем через десять секунд он ответил: Уже иду.

Ходя туда-сюда в ожидании и чувствуя бабочек, кружащихся в животе, она прорепетировала разные варианты прощания. Все – слишком мелодраматичные, чтобы понравиться ей. Было бы проще написать ему письмо, как и Уайатту. Избежать сентиментальной ерунды. Еще не поздно так и сделать.