Другая миссис Миллер

– Заткнись. Сейчас я Фиби. Я выгляжу, как она. У меня в сумочке ее документы. На мне одно из ее глупых платьев, и у нас одна и та же дерьмовая отцовская ДНК. Я могу быть ею в большей степени, чем кто-либо другой, и я хочу, чтобы ты сказал мне ровно то, что сказал бы сейчас ей, если бы мог. Когда мы похоронили ее, ты сказал, что она знает, о чем ты думаешь, но, мне кажется, сейчас тебе нужно открыться.

Он опустил голову.

– Я знаю, что ты делаешь.

– Хорошо. Тогда подыгрывай и на этот раз будь пациентом. Я даю тебе возможность, которой ни у кого никогда не бывает. Конечно, ты можешь наорать на подушку или на стену, но это не сравнится с тем, чтобы выпустить пар на настоящего человека. Так что давай.

– Окей. – Он глубоко вздохнул и посмотрел ей в глаза, хотя Надя видела, что ему сложно не отводить взгляд. – Ты была права. Я перестал видеть тебя. Но я не уверен, что когда-то видел тебя настоящую, кроме того последнего дня. И было слишком поздно… – Он замолчал и остановил взгляд на своих ногах так надолго, что Надя подумала, не закончил ли он, но потом он продолжил. – Многие друзья, когда видели, как я влюблен в тебя, говорили, что я трачу время зря. Они говорили: посмотри на нее. Она холодная. С ней одни неприятности. Так ты далеко не уедешь.

Но я всего этого не видел. Я видел силу и независимость. Я видел яркую коробку, наполненную коробками поменьше, и я дождаться не мог, как проведу всю жизнь, открывая их, и я ощущал себя таким чертовски особенным, потому что из всех мужчин мира, которым ты могла бы это доверить, ты выбрала этого парня из ниоткуда. Но в какой-то момент я перестал открывать эти подарки, а ты перестала дарить их мне. Не знаю, что было сперва, но сейчас это не важно. Никто из нас не был совершенством. Но во мне все еще осталось желание. Я хочу выяснить, что же произошло. Я вижу тебя, и, наверное, я проведу весь остаток своей жизни, пытаясь найти верный ответ. Твоя сестренка помогает. Я думаю, она бы тебе понравилась.

Он забрал свои руки и снова повернулся к воде.

Следующие несколько минут Надя провела, думая об этом моменте близости с Фиби, теперь полностью понимая грусть, которую она почувствовала из-за утреннего взгляда через жалюзи. Все эти маленькие подарки навечно останутся нераскрытыми, хотя у нее самой был шанс получить некоторые из них, если бы она всего лишь набралась смелости постучаться в дом раньше – мысль об этом была невыносимой.

– Помогло? – спросила она хриплым голосом.

– Думаю, да. Но я не хочу повторять.

– Справедливо.

Надя вздохнула и перешла к более важному делу, которое планировала. Она вытащила из сумочки сложенную пачку распечатанных бумаг, содержащих результаты ее ночного расследования насчет Нейпиров.

Уайатт пролистал их.

– Рон и Вики родом отсюда, да? Интересно.

– Да. Но, очевидно, они встретились не здесь. Думаю, он восстановил некоторые старые связи здесь, когда на западе все пошло крахом.

– Как пошло крахом?

Она показала на бумаги.

– Читай дальше. Там есть про это.

Он перелистнул еще несколько страниц.

– Ничего себе. У Рона в Калифорнии отобрали медицинскую лицензию?

– Похоже, было несколько дел в отношении его халатности. Одну девушку парализовало во время операции на позвоночнике, которая должна была быть простой, во всяком случае для него. Еще один человек умер из-за небрежно проведенной процедуры. Но, кажется, все эти дела были замяты. Наверное, он откупился, что, впрочем, не помешало Совету штата наказать его. Насколько я понимаю, должно быть еще больше дел, чем я нашла с наскока. Хотя этого достаточно, чтобы составить общее представление.

– Черт. Меня должно удивлять, что его взяли здесь, но я видел достаточно пуленепробиваемых шарлатанов даже в моей менее престижной области медицины. Чем выше они в пищевой цепи, тем больше они друг друга защищают. Даже когда от этого страдают люди.

– Наверное, это отчасти объясняет и напряжение в их браке, – сказала Надя.

– Согласен.

– Тебе повезло, что он не ампутировал тебе палец, пока накладывал швы вчера вечером. – Она слегка улыбнулась, чтобы показать, что это шутка. Уайатт улыбнулся, но подсознательно прикрыл свою перевязанную руку, будто не желая думать о ней.

– Он произвел на меня впечатление пьяницы, – сказал Уайатт. – Вчера от него пахло, как от ликеро-водочного завода. Уверен, это не особо помогает в семейных делах.

– Да. Это алкоголизм стал причиной халатности или наоборот?

Он пожал плечами.

– Можно только догадываться. Ты выяснила что-нибудь про Вики?

– Странно, но нет. По ней нет ничего в результатах поиска, кроме обычных аккаунтов в соцсетях, ни один из которых ничем не примечателен, по крайней мере из того, что в общем доступе. Мне не удалось найти настоящую историю трудоустройств или кредитов.

– Это не так странно, как можно подумать, если все эти годы она была домашней мамочкой. Сколько ей там, ближе к сорока? У нее восемнадцатилетний сын, значит, она стала мамой и вышла замуж около двадцати. Вот тебе и отсутствие результатов.

– Это как-то грустно. У меня не создалось ощущения, что она классическая домохозяйка.