Другая миссис

В отличие от остальных, она расположена не посередине, а странно, нелогично: всего в нескольких футах слева от другой розетки. При ближайшем рассмотрении обнаруживается небольшое отличие, хотя посторонний человек никогда не заметил бы разницы. На это может обратить внимание только жена, уверенная, что мужу есть что скрывать.

Оглядываюсь на дверь и прислушиваюсь, не идет ли наверх Уилл. В коридоре темно и пусто, но совсем не тихо. Тейта сегодня переполняет энергия.

Опускаюсь на четвереньки. Отвертки у меня нет, так что приходится откручивать шуруп ногтем большого пальца. Ноготь деформируется и частично отрывается, палец начинает кровоточить, но шуруп выходит-таки наружу. Отдирать со стены крышку розетки не приходится — она отваливается сама, открывая крошечный сейф. Внутри ни ножа, ни полотенца, ни кулона, только пачки купюр — в основном стодолларовых. Начинаю торопливо считать и сбиваюсь. По моим прикидкам, там несколько тысяч долларов. Кровь с пальца капает на купюры. Сердце в груди бешено колотится.

Зачем Уиллу прятать в стене деньги?

Зачем Уиллу прятать эти деньги от меня?

Я убираю купюры в свой ящик комода. Задергиваю шторы, встаю, опираясь о стену, чтобы не упасть. Все начинает кружиться.

Придя в себя, осторожно выхожу из спальни и спускаюсь по лестнице — по одной ступеньке зараз, затаив дыхание и прикусив губу.

Уже на нижних ступеньках слышу, как Уилл напевает какую-то веселую мелодию. Он на кухне. Судя по шуму воды в раковине, моет посуду.

Но я иду не к нему, а в кабинет. Поворачиваю ручку и тихо прикрываю дверь, чтобы не было слышно, как щелкает замок. Не запираюсь: если б Уилл обнаружил меня закрывшейся в кабинете, это было бы подозрительно. Сначала проверяю в браузере историю поиска. Ничего. Все начисто стерто — даже прошлые запросы о смерти Эрин.

Кто-то сидел за компьютером после меня и избавился от улик. Точно так же, как избавился от ножа и полотенца.

Открываю поисковик и вбиваю имя Эрин. Вылезает все то же самое: история про снежную бурю и несчастный случай. Теперь я замечаю, что расследование не проводилось: всё списали на погоду.

Проверяю наши финансы. Никак не пойму, зачем понадобилось прятать столько денег в стене. Уилл занимается нашими счетами. Обычно я не обращаю на них внимания, если только муж не оставляет на столе какой-нибудь счет специально для меня. Все остальные оплачиваются без моего участия.

Захожу на сайт банка. Пароли к нашим аккаунтам не изменились: комбинации имен и дней рождений Отто и Тейта. Наши банковские и депозитные счета не тронуты. Закрываю сайт и проверяю пенсионные счета, сбережения детей, баланс кредитки. Там тоже вроде бы все в порядке.

Слышу, как меня зовет Уилл. Как он взбирается по лестнице, а потом спускается в поисках меня.

— Я здесь! — откликаюсь я, надеясь, что он не заметит, как дрожит мой голос.

Я не закрываю окно, а ввожу новый поисковый запрос — «диссоциативное расстройство личности», — отвечая на вопрос подошедшего Уилла, что хочу узнать больше о своей болезни. Мы пока не обсуждали, почему он знал о ней, а я — нет. Еще одна вещь, которую он скрывал от меня.

Но теперь, когда я знаю, у меня появляется новый страх: что я в любой момент просто возьму и исчезну, а вместо меня появится кто-то другой.

— Я налил тебе мальбек. — Муж стоит в дверях, держа бокал с вином. Он заходит в кабинет и гладит меня по волосам свободной рукой. От его прикосновений по коже бегут мурашки. Собираю всю волю в кулак, чтобы не отстраниться.

— Каберне закончилось. — Он знает, что каберне — мое любимое вино. Я предпочитаю не такие терпкие вина, как мальбек, но сейчас это неважно. Я готова выпить что угодно.

Уилл заглядывает мне через плечо и видит открытый медицинский сайт с симптомами и способами лечения болезни.

— Надеюсь, ты не сердишься, что я скрывал это. Я знал, что ты тяжело воспримешь такую новость. Но ты отлично справлялась. Я приглядывал за тобой. Будь уверена: если б у меня возникли опасения…

Он не продолжает. Я поднимаю взгляд.

— Спасибо, — благодарю его за вино.

Уилл ставит бокал на стол.

— Я подумал, после сегодняшнего тебе не помешает выпить.

Выпить мне точно не помешает, чтобы успокоиться и расслабиться. Тянусь за бокалом и подношу к губам, предвкушая, как жидкость польется в горло и притупит ощущения.

Но рука дрожит так, что я сразу ставлю бокал на место, чтобы Уилл не заметил, как сильно я нервничаю в его присутствии.

— Ничего страшного, — успокаивает он, массируя мне плечи и шею. Его руки теплые и твердые. Пальцы скользят по моей голове, по волосам и разминают место у основания черепа: именно там обычно возникают головные боли от перенапряжения. — Я кое-что разузнал и выяснил, что в таких случаях рекомендуется психотерапия. Лекарства от этой болезни не существует. — Он говорит это таким тоном, будто у меня рак.

Почему муж раньше не предлагал психотерапию, если всё знает? Может, потому что раньше я ходила к психотерапевтам — и без толку? Или решил, что мне стало лучше? Или не хотел, чтобы мне стало лучше?

— Утром что-нибудь придумаем. Когда хорошенько выспишься.