Другая миссис

Я не могу жить после того, что наделала. Я совершила страшный, ужасный поступок…

После смерти Сэйди останемся только мы с Имоджен и мальчиками. Да, многим приходится жертвовать ради близких. Поскольку именно Сэйди вносила самый большой вклад в семейный бюджет, только у нее есть страховка. Там имеется пункт насчет самоубийства: страхования компания ничего не выплатит, если Сэйди покончит с собой в течение двух лет после вступления договора в силу. Я точно не знаю, прошли уже два года или нет. Если да, то мы получим пятьсот тысяч долларов. При мысли об этом меня охватывает радостное предвкушение: на полмиллиона можно столько всего купить! Давно мечтал пожить в плавучем доме. Но если два года не прошли, мы ничего не получим.

Утешаю себя, что даже в этом случае смерть Сэйди окажется не напрасной. Я все равно извлеку из нее выгоду: останусь на свободе. Только денег не будет.

На несколько секунд я перестаю растирать таблетки: от такой перспективы становится грустно. Подумываю, не отложить ли инсценировку самоубийства до тех пор, пока не выясню, прошли два года или нет. Не хочется профукать пятьсот тысяч. Но затем передумываю и мысленно ругаю себя. Нельзя быть таким жадным материалистом. На свете есть вещи важнее денег.

В конце концов, после всего, что натворила Сэйди, я не могу позволить своим сыновьям жить рядом с таким чудовищем.

Сэйди

Зачем Уиллу зарывать нож в саду? Зачем выкапывать и прятать от полиции?

Если он взял нож, значит, взял и полотенце, и кулон?

Муж солгал мне. Сказал, что забрал Тейта из школы и потом поехал домой, хотя на самом деле сделал наоборот. Уилл знал о моем психическом состоянии. Знал что я перевоплощаюсь в другую личность, и ничего не сказал мне. Если он знал, что у меня есть потенциально опасное «я», то почему не убедился, что мне окажут необходимую медицинскую помощь?

«С тобой мне никогда не скучно», — сказал он. Учитывая то, о чем я сейчас узнала, это звучит зловеще.

Уилл что-то скрывает от меня. Точнее, многое скрывает. Интересно, где сейчас нож, полотенце и кулон? Если полиция тщательно обыскала дом, значит, они в другом месте. Если только он не спрятал их прямо в своей одежде, а потом перепрятал. Тогда они могут по-прежнему находиться в доме.

Но если убийца Морган — я, зачем Уиллу скрывать улики? Он пытается защитить меня? По-моему, нет.

Вспоминаю слова офицера Берга: Уилл позвонил ему и отказался от своих прежних показаний. Заявил, что его не было рядом со мной в момент смерти Морган.

Полицейский солгал, потому что пытался настроить нас друг против друга, как сказал Уилл? Или же слова Берга — чистая правда и муж пытался выставить меня убийцей?

Обдумываю все, что мне известно про убийство Морган. Обвалочный нож. Записки с угрозами.

«Ты ничего не знаешь».

«Если кому-то расскажешь — умрешь».

«Я слежу за тобой».

Но самая неотвязная мысль, которую я никак не могу выбросить из головы: Эрин и Морган — сестры. Вот главная зацепка. Обе они мертвы. Вспоминаю день нашей с Уиллом свадьбы. День, когда мы праздновали появление на свет сына. Мне становится плохо от одной мысли, что всегда мягкий и отзывчивый Уилл, всеобщий любимец, человек, с которым я прожила половину своей жизни, может оказаться убийцей. На глаза наворачиваются слезы, но я вынуждена плакать молча: зажимаю рот рукой и упираюсь в стену, чтобы не сползти на пол. Прижимаюсь к стене еще сильнее и заглушаю рвущийся наружу крик. Тело содрогается от рыданий, слезы льются ручьем.

Нельзя, чтобы кто-то услышал или увидел меня сейчас. Выпрямляюсь и загоняю поглубже приступ тошноты. Не хотелось бы, чтобы ужин вырвался наружу.

Теперь мне ясно: Уилл причастен к смерти обеих сестер, а смерть Эрин не была несчастным случаем. Но зачем было убивать Морган? Вспоминаю записки с угрозами и прихожу к выводу: она знала то, что, по мнению Уилла, не должны знать другие.

Пока муж внизу, начинаю обыскивать спальню в поисках пропажи — ножа, полотенца и кулона. Уилл слишком умен, чтобы спрятать их в очевидных местах — например, под матрасом или в ящике комода.

Подхожу к шкафу и обшариваю одежду Уилла в поисках потайных карманов, но ничего не нахожу.

Опускаюсь на четвереньки и ползу по дощатому полу. Половицы широкие, под ними вполне может оказаться тайник. Ощупываю доски в поисках незакрепленных. Высматриваю различия в высоте, текстуре половиц. Но ничего не бросается в глаза.

Стоя на четвереньках, раздумываю, что делать дальше. Оглядываю комнату, ломая голову, где же еще Уилл мог что-нибудь спрятать от меня. Взгляд задерживается на мебели, вентиляционной заслонке, датчике дыма. Смотрю на электрические розетки. Всего их четыре — по одной в центре каждой стены.

Встаю, роюсь в комоде, под кроватью, за шторами. И замечаю скрытую тяжелой шторой пятую розетку.