Другая половина могилы (ЛП)

— Котенок, зачем, по-твоему, я посадил тебя за руль? — произнес он, все еще посмеиваясь. — Я тебя раскусил в пять секунд. Новичок, зеленая, как трава, и, стоило отступить от заученного хода действий, беспомощная, как младенец. Конечно, я тебя оглушил исподтишка. Драться можно только одним способом — грязным, — Он получил этот урок еще в юности и очень дорогой ценой. — Благородством и рыцарством в драке добьешься только одного — очень быстро умрешь. Всегда стреляй в спину, бей ниже пояса, без колебаний пинай лежачего, и тогда, может быть, живой останешься ты. Запомни это, — Его смех затих. — Драка идет смертельная. Это не боксерский поединок, здесь нельзя выиграть по очкам.

— Дошло, — сказала она мрачным тоном.

Скорее всего, так оно и было. Она убила больше дюжины вампиров, и любой из них мог прикончить ее, если бы им посчастливилось выжить. Она это понимала. Вот почему носила фальшивое удостоверение личности, чтобы семья не пострадала, если одна из жертв вдруг одержит верх и прибьет ее, напоследок покопавшись в вещах. Многие люди могли быть храбрыми в пылу битвы, но в течение многих лет она готовилась к собственной смерти с той ледяной решимостью, которой мало кто обладал.

Еще одно качество, которым он восхищался. Но она должна была думать, что это было просто деловое соглашение, которое его мало заботило.

— Но мы отошли от темы. Со слабостями мы разобрались. Теперь о сильных сторонах, а их у нас много. Скорость, острота зрения и слуха, чутье, физическая сила — во всем этом мы превосходим человека. Я учую тебя задолго до того, как увижу, и расслышу биение твоего сердце за милю. Сверх того, все мы в какой-то мере можем контролировать человеческое сознание. Вампир может высосать из тебя пинту крови, а ты через несколько минут и не вспомнишь, что его видела. Это у нас в клыках — капелька галлюциногена, который, в сочетании с нашей властью, делает тебя особенно внушаемой. Вот, например, никто не впивается тебе в глотку, а просто ты встретила парня, вы с ним поболтали, а теперь тебе хочется спать. Так питается большинство наших. Глоточек здесь, глоточек там. Никто и не заметит. Если бы все вампиры убивали ради еды, нас бы уже много веков назад выкурили из нор.

— Ты можешь контролировать мое сознание? — ужаснулась она.

Маловероятно, но зачем гадать, если это можно запросто проверить. Его глаза вспыхнули зеленым, когда он выпустил свою силу.

— Иди ко мне.

Любой нормальный человек уже встал бы и двинулся к нему. Но она лишь отшатнулась и прошипела:

— Ни за что.

Он ухмыльнулся и вернул своим глазам обычный темно-коричневый цвет.

— Нет, как видно, не могу. Молодец, это очень удачно. Мы ведь не можем допустить, чтобы ты размякла и забыла о деле, верно? Возможно, дает себя знать твое происхождение. С вампирами это не проходит. — Она ощетинилась, поэтому он поспешил добавить: — И с людьми, напившимися вампирской крови, тоже. Часть людей тоже иммунна, но лишь доля процента. Чтобы не допустить нас в себя и не позволить распоряжаться своим сознанием, им нужна выдающаяся сила воли или естественная сопротивляемость. Компьютерные игры справляются с большей частью человечества. Да и телек, если на то пошло.

— Телек? — повторила она в замешательстве.

«Ох уж эти американцы».

— Телевидение. Ты что, английского не знаешь?

— Ты-то, наверняка не знаешь, — буркнула она.

Да ладно. В последнее время он так мало времени проводил в Англии, что сейчас наверняка больше походил на янки, чем на британца.

— День в разгаре, милая. У нас впереди еще долгий разговор. С восприятием и мысленным контролем мы разобрались, но не забывай о нашей силе. И о зубах. Вампиры достаточно сильны, чтобы разорвать тебя пополам и одним пальцем поднять половинки. Если нам вздумается, мы можем отбросить твою машину. И можем растерзать тебя зубами. Вопрос в том, много ли этой силы досталось тебе.

Ее голова опустилась, а сама девушка сгорбилась, словно собиралась выдать свои самые жуткие секреты.

— У меня хорошее зрение, и темнота мне не мешает. Ночью я вижу не хуже, чем днем. Я проворнее всех, кого я знаю, если говорить о людях, — добавила она, бросив на него взгляд сквозь ресницы. — И слышу издалека, хотя, может быть, не так далеко, как вы. Иной раз ночью я слышу, как внизу бабушка с дедушкой шепчутся обо мне.

Она замолчала, увидев его приподнятую бровь. Кости постарался сохранить бесстрастное выражение лица, но изнутри его сжигал настоящий гнев. Вся чертова семья отвергала ее, хотя девушка не могла ничего поделать со своей сущностью.

— Не думаю, что способна контролировать чьи-нибудь мысли. Никогда не пробовала, но думаю, если бы могла, люди бы относились ко мне иначе. — Она сделала паузу, а затем продолжила бодрым тоном: — В общем, я давно знала, что сильнее обычного человека. Мне было четырнадцать, когда я побила троих мальчишек, хотя все они были больше меня, — В ее голосе послышалась горечь. — После того случая я уже не могла скрывать от себя, что со мной что-то не так… Ты видел мои глаза.